Этого никто не возьмет
Сегодня в ветклинике в Москве не было отдельных зала всё было в одном огромном шумном пространстве. Слева, вдоль кирпичной стены, стояли клетки для кошек, а справа клетки для собак. Сотрудники постоянно мелькали между ними: ктото тащил мешки с кормом, ктото чистые тряпки, а ктото ведра с водой, чтобы наполнить поилки.
К нам пришли самые разные посетители. Старая скромная семья худенькая мать, худой отец и худой сын тихо обходили клетки, долго разглядывая обитателей. Молодая пара шептала у клеток с котами. Неподвижный дедушка в трости неторопливо прошёл вдоль вольеров с собаками. И я, только переступивший порог, был ошарашен запахами, шумом и множеством животных.
В первой клетке сидел Тузик крошечный дворняжка с бесконечно виляющим хвостом. Он беззаботно теребил резиновую уточку, не замечая людей. Пятнадцать шагов дальше в стороне стояла клетка с Бароном крупным чёрным псом, глаза которого видели многое. У клетки, присев на корточки, улыбалась девушка в ярком пуховике, тихо разговаривая с псом, будто пытаясь подружиться. Слева раскинулась настоящая выставка кошек всех пород, цветов и размеров.
На розовой подушке дремала Лада гибкая белая кошка. Периодически она приоткрывала жёлтый глаз и внимательно следила за тем, кто подходит к её вольеру. На сетке рядом вилась Кузьма чёрнорыжий котёнок с непропорционально большой головой, похожий на персонажа из мультфильма. Он тихо пискнул, упал на спину, встал и вальяжно прошёл к мискам с водой и кормом. Как только я подошёл, Кузьма сразу повернулся и бросился ко мне.
Ты забавный, пробормотал я, просовывая палец сквозь прутья и поглаживая Кузьму за ушком. Котёнок, закрыв глаза, мурлыкнул от удовольствия и осторожно пощёлкал мой палец.
Мам, смотри, какой смешной, тихо и с надеждой сказал худой мальчик Егор, подбегая к клетке. Его родители, подходя ближе, переглянулись и кивнули головой.
Он очень маленький, прошептала мать, слегка хмурясь. Егор, неразборчиво хмыкнув, кивнул, бросил на Кузьму недовольный взгляд и пошёл дальше. Понял я, что родители предпочитают щенков, а не кошек. Кузьма же, без разницы, кто его чешет, громко мурлыкал и терся обоим бокам моего пальца, пока не успел снова начать чесать зубы, вызывая новую улыбку.
А может, этого? обернулся я, заметив в самом конце темный угол приюта, где стоял большой, красивый пёс. Он огромный и красивый.
Ой, нет! тут же покачала головой Маша, его худенькая мать. Пойдём лучше к собакам. А этот старый, очень
Старый, маленький пробурчал Егор и, вздохнув, пошёл за родителями к вольерам с собаками. Его протест быстро сменился смехом, когда он дошёл до любимца всех посетителей крошечного медвежонка Миши, который ковылял в своей клетке, облизывая пальцы, которыми люди его гладили. Даже старый дедушка с улыбкой смотрел на пушистого крошку, играющего с мягкой игрушкой.
Меня же заинтересовал последний, самый тёмный угол. Я оставил Кузьму в покое и подошёл к последней клетке, тяжело вздохнув.
На сером пледе лежал старый кот обычный дворняжный кот, будто бы пришедший из любого двора. Он выглядел как благородный дворянин, чей век подходит к концу. Кот не прыгал, не мяукал, не привлекал внимание, просто лежал, смотрел в пустоту серыми глазами и едва слышно мурлыкал. Когда я подошёл, он замолчал, поднёс нос к воздуху и почти почеловечески вздохнул, потом положил голову на тоненькие лапки и закрыл глаза.
Это Арамис, наш старичок, вздрогнул я, услышав за спиной весёлый мужской голос, и обернулся. Встретил меня Борис, сотрудник приюта, веснушчатый парень с бейджиком с именем «Борис».
Что с ним? спросил я, стараясь не тревожить кота.
Ничего. Просто старичок, ответил Борис, открывая клетку и добавляя корм в миску. Арамис, снова поднюхав воздух, медленно поднялся с пледа, шатаясь, и пошёл к миске, пару раз ударившись головой о прутья. Парень виновато шмыгнул носом.
Слепой, полностью ничего не видит, добавил он. Как он выживал на улице?
Не на улице, рассмеялся Борис, будто извиняясь за шутку. Его сдали сюда хозяева, которым уже не хватало времени ухаживать за ним. Мы его лечим, но кто захочет старого кота? Даже наша директор Василиса, увидев его, сразу сказала: «Этого никто не возьмет».
Верно, берут только молодых и здоровых, согласился я.
Если не считать Агату, кивнул Борис в сторону клетки с чёрным псом и девушкой рядом. Барон у нас своенравный, поэтому она пытается с ним подружиться.
Каков прогресс? спросил я.
Потихоньку. Такие, как Барон, редко идут на контакт, а Арамис был похож на него. Когда привезли Арамиса, он неделю ничего не ел, сидел и ждал, когда его заберут. Как только ктото входит, он сразу нюхает воздух и машет хвостом, но, поняв, что это не он, снова укладывается и грустит.
Вы его в угол прячетe, чтобы не тревожить? уточнил я.
Да, жалко его. Каждый раз он поднимается с надеждой, а потом падает и спит почти до вечера. Скорее всего, здесь и завершит свою жизнь. Кому нужен старый, слепой кот? А вам кто приглянулся? спросил Борис, глядя на меня.
Да, Кузьма забавный, улыбнулся я, вспомнив котёнка.
Он у нас недавно, дети нашли его на улице и принесли. Вероятно, от мамыкоши отрос, а он успел отбиться. Хорошо, что собаки его не отыскали. Мы его привили, от блох избавили, Василиса даже приучила к лотку. Гадить не будет, сказал Борис, улыбаясь. Берёте Кузьму домой?
Да, беру, кивнул я, глядя на спящего Арамиса, и добавил тихо: Можно ли взять его вместе с Кузьмой?
Серьёзно? удивился Борис. Он задумался, потом покачал головой. У нас можно взять только одно животное за раз. Подождите, я уточню у директора.
Хорошо, кивнул я и, провожая Бориса, повернулся к Арамису, словно он понял мои слова. Привет, дружок. Пойдёшь со мной? Я не твой хозяин, но обещаю: корм, вода и большеголовый ёжик, который будет тебя трепать
Я не успел закончить, как Арамис встал, поднёс нос к воздуху и подошёл к открытой дверце клетки, которую Борис забыл закрыть, спеша спросить у директора разрешение. Я протянул руку, кот осторожно её понюхал, прижался щекой к пальцам и тихо замурчал.
Видимо, ответ «да», улыбнулся я и ласково погладил кота за ушком.
Василиса сказала, что можно, подбежал к нам молодой сотрудник и, увидев, как я глажу старика, тоже улыбнулся. Похоже, вы нашли общий язык.
А почему его не находят? пожал я плечами. Два старика, большая квартира и маленький ёжик к тому же.
Слушайте, а если не секрет зачем он вам? Вы понимаете, что Арамис не проживёт долго, спросил парень. Я вздохнул, посмотрел в глаза коту, который, кажется, тоже ждал ответа.
Потому что уходить на радугу надо туда, где тебя любят, а не в холодный приют, где каждый хлопок двери разбивает старое кошачье сердце, ответил я. Тихий звук маленького моторчика в груди Арамиса, будто подтвердил правильность моего слова.
Я оформлю бумаги, кивнул Борис и поспешил в подсобку, оставив меня одного со старым котом. Мы молчали, я гладил его за ухом, а Арамис тихо мурлыкал, глядя мне прямо в душу своими серыми, покрытыми туманом глазами.
***
Вечером, лёжа на диване, я смотрел телевизор, а на груди уютно устроился Кузьма, его шерсть всё ещё хранила пыль с тех мест, куда моя одинокая рука не доставала. Порой он посапывал, иногда выпускав коготки, и нежно щипал моё плечо.
Рядом, у моей левой ноги, на сером пледе спал Арамис. Старый кот, свернувшись калачиком, держал лапу на бедре, будто бо́лся, что я исчезну, как и его владелцы. Стоило мне пошевелиться, как он мгновенно поднимал голову, принюхивался и успокаивался лишь когда я нежно гладил его голову и шептал, что рядом.
Если я вставал и шел на кухню, ставя чайник, Арамис, время от времени врезаясь в углы, следовал за мной, а позади него, словно маленький хвост, шёл Кузьма. Через какоето время кот привык к квартире, научился без проблем проходить к своей миске с водой и кормом, не врезаясь в мебель.
А когда я уходил на работу, Арамис вместе с Кузьмой провожал меня, но чаще всего оставался на месте, словно не желая уходить. Дождавшись меня, он нюхал воздух, лизал мою протянутую руку и возвращался к своей лежанке с серым пледом. Ночью оба спали со мной: Кузьма на подушке, положив пушистую задницу на мою голову, а Арамис рядом с левой ногой, положив худую лапу на бедро. Я знал, что однажды Арамис уйдёт, но хочу, чтобы он ушёл туда, где его любят, а не в холодный приют, где каждый хлопок двери разбивает старое кошачье сердце.
