Мыть полы у свекров? Да ну уж, спасибо на такой чести! Я, Светлана Петровна, в свои тридцать восемь вдруг осознала, что пора жить для себя, а не ползать с тряпкой по их огромной трешке. Мои свекры, Михаил Сергеевич и Татьяна Николаевна, — 92 и 83 года соответственно, и понятное дело, сами им уже не справиться с хозяйством. Супруг мой, Дмитрий, — их поздний и единственный сынишка, и теперь все смотрят на меня как на бесплатную клининговую службу. Но я, между прочим, не подписывала трудовой договор! Соседи судачат, родственники подкалывают, а я заявила: всё, точка. Моя жизнь — моя песня, а не их швабра.
С Димой мы вместе уже десять лет, и все это время я из кожи вон лезла, чтобы быть идеальной невесткой. Свекры — народ с характером, но в целом не злые. Михаил Сергеевич и в свои годы бодр: с палочкой, конечно, но газеты читает да байки про советские времена травит. Татьяна Николаевна потише — в любимом кресле сидит, пуховые платки вяжет да сериалы про врачей смотрит. Дом у них — старый, просторный, с дубовыми полами и кучей комнат, которые они наотрез отказываются сдавать. «Это наша крепость», — говорят. И я бы не против, если б эта «крепость» не превращалась в мой личный полигон для уборки.
Сначала я искренне помогала — ну, молодые, надо же поддержать стариков. Готовила, убирала, возила их по врачам. Думала: ну, временно же! Но годы идут, а аппетиты растут. Теперь при каждом визите Татьяна Николаевна многозначительно вздыхает: «Светочка, тут бы полы помыть, а то пыль столбом». А Михаил Сергеевич поддакивает: «Да уж, невестка у нас мастер на все руки». Мастер? Я ведущий менеджер в фирме, у меня двое детей, ипотека и кот, который вечно рвёт обои! Где тут «мастер» для их швабры?
На днях чаша терпения переполнилась. Приехали на выходные, а Татьяна Николаевна сразу мне ведро в руки: «Света, вымой пол, а то ноги болят». Я онемела. Это что, трудовой договор устно заключили? Вежливо отказалась: «Татьяна Николаевна, спина болит, да и дела горой». Она губу надула, а Михаил Сергеевич буркнул: «Нынешняя молодёжь работать не хочет». Да я после работы детей из сада забираю, уроки проверяю, ужин готовлю — и это «не хочу»?!
Объявила Диме, что с их полами я завязываю. Он, как всегда, начал уговаривать: «Свет, они же старые, им тяжело. Ну разок помой…» Разок?! Да это же бесконечный сериал! Напомнила, что у них приличная пенсия, могли бы и уборщицу нанять. Но Дима только вздохнул: «Ты же знаешь, они чужих не любят». А я, выходит, своя, значит, можно и потрепать? Поставила условие: либо помощница, либо я больше не подметаю даже крошки. Дима пообещал поговорить, но я-то знаю — не настоит, жалеет их.
Соседи, конечно, уже в курсе. У нас в районе новости быстрее света распространяются. Тётка Зина из соседнего подъезда ловила меня у магазина: «Света, как же так? Старикам помогать надо!» Еле сдержалась, чтобы не спросить: «А кто мне поможет?» Почему все решили, что я обязана разгребать их хоромы? Уважаю я Михаила Сергеевича и Татьяну Николаевну, но я не их Золушка. Хочу и на фитнес сходить, и с детьми в Сочи съездить, и просто сериал досмотреть без мыслей о чужой пыли.
Предложила вариант: покупки, врач, лекарства — пожалуйста. Но уборка — не мой профиль. Татьяна Николаевна аж скривилась: «Да ты что, посторонних в дом пускать?» Михаил Сергеевич добавил: «Мы тебя как дочь считали». Ну да, дочь — это же синоним уборщицы, конечно! Внутри всё кипело. Почему мои желания никого не волнуют? Всю жизнь угождала, а теперь хочу просто жить. Неужели это так эгоистично?
Подруга Наталья, когда я ей пожаловалась, рукой махнула: «Свет, они тебя до пенсии эксплуатировать будут. Границы ставь!» И я поставила. Теперь их полы — не моя головная боль. Хотят чистоту — пусть зовут Диму или копят на клининговую службу. Он, кстати, тоже не горит желанием, но почему-то спрос только с меня. Иногда даже думаю — может, в Питер переехать, подальше от этих долгов? Но пока просто учусь говорить «нет». И, знаете, как гора с плеч!
Пусть соседи сплетничают, свекры ворчат. Я больше не та невестка, что гнётся под чужое «надо». Михаил Сергеевич и Татьяна Николаевна прожили жизнь крепко. А у меня — своя. И если для счастья нужно отдать ведро обратно — так тому и быть. Моя очередь жить, а не скрести чужие углы. А Диме решать — с кем он: с женой или с родительскими амбициями.
