Моя сестра Светлана винит меня в развале её брака. Нет, её муж Алексей не ушёл ко мне, но, по её словам, если бы я не появилась, они бы жили душа в душу. Конечно, им было удобно жить в нашей общей квартире в Екатеринбурге, пока я снимала жильё и платила чужим дядям. Но я не собиралась отдавать своё.
Мы с сестрой унаследовали от родителей двухкомнатную квартиру. Мама и папа умерли, когда мы были уже взрослыми: мне — 21, Светлане — 19. Я училась в Санкт-Петербурге и осталась там после института, а Света жила в родительской квартире.
Пять лет я провела в Питере, но устала от вечной гонки и решила вернуться. Работаю удалённо, так что карьере это не мешало. Но Света меня огорошила. Мы никогда не были близки, даже после смерти родителей. Каждая горевала по-своему, звонили редко, разговоры — пустые. Но то, что она вышла замуж, стало для меня ударом. Ни слова, ни приглашения на свадьбу. Это было обидно. Она моя сестра, но я промолчала.
Мой переезд в Екатеринбург и возвращение в квартиру вызвали бурю у Светы и её мужа Алексея. Они надеялись, что я передумаю, и даже не освободили мне комнату, хотя я предупредила заранее. Я приехала поздно, и перестановку отложили на утро.
Так мы стали жить втроём. Света и Лёша давали понять, что я им мешаю, но мне было наплевать. Это и моя квартира. Я вела себя тихо: без музыки, без гостей, почти не выходила из комнаты. Но жить с ними оказалось пыткой.
Света не убиралась, а Лёша был ещё хуже. После него ванная выглядела как после нашествия: мокрые полотенца на полу, брызги на зеркале, а мой шампунь почему-то всегда пустой. Он ел мою еду. Мы с сестрой по-разному покупали продукты: она — дешёвое и много, я — дорогое, но меньше. Лёша мог похавать мой творог, а когда я возмущалась, спрашивал: «Тебе жалко, что ли?»
Кухня после готовки Светы напоминала поле боя: плита в жирных пятнах, пол в крошках, а грязная посуда могла стоять днями. В конце концов я мыла всё сама, просто потому что не могла смотреть на этот бардак. Кажется, они на этом и играли.
Я предложила составить график уборки, но Света только фыркнула:
«Если грязь тебе мешает — убери. Ты же всё равно дома сидишь. У тебя времени куча, а мы работаем.»
«Я тоже работаю, просто удалённо,» — парировала я.
«Ну и что? Всё равно свободного больше.»
Спорить было бесполезно. Я забрала свою посуду в комнату, купила мини-холодильник и поставила замок на дверь. Выходила редко, чтобы не оставлять им шанса копаться в моих вещах.
«О, царица! Давай тарелки подпишем, а то вдруг в кухне забудешь!» — язвила Света. — «Лёш, может, и нам замок поставим? А то кто его знает, кто тут шастает.»
Скандалы стали ежедневными. Меня бесило, что никто не хочет договариваться. Я приехала в свой дом, а не напросилась к ним! У меня такие же права, а у Лёши их и вовсе нет. Но я старалась не лезть в драку.
После очередного скандала из-за грязной ванны я собрала вещи и съехала.
«С глаз долой — из сердца вон,» — бросила Света.
Она ещё не знала, что я решила продать свою долю. Через неделю я отправила ей официальное письмо с предложением выкупить мою часть, предупредив, что иначе найду покупателей со стороны. Света взбесилась:
«Ты что, рехнулась? Зачем продавать?»
«Потому что вы с мужем сделали мою жизнь адом. Продам долу, возьму ипотеку, а ты делай что хочешь.»
«Продать незнакомым? Да это же кошмар!»
«Мы можем продать всю квартиру и поделить деньги. Обе купим что-то своё.»
Света кричала, что ипотека им не по карману, и зачем я лезу. Я устала объяснять, что не могу так жить. Она хотела оставить себе всю квартиру, а мне что, по углам скитаться?
Я дала ей три дня подумать. Через день Света позвонила и заявила, что беременна. Я поздравила и спросила, решила ли она что-то насчет квартиры.
«Ты вообще соображаешь? У меня будет ребёнок! Какая ипотека?»
Я рассмеялась. Предложение о продаже всё ещё в силе, ответила я.
Ещё через день Света позвонила в истерике. Оказалось, Лёша, узнав про возможную продажу, сказал, что не готов тянуть кредит, собрал вещи и уехал к матери. А беременность? Враньё, чтобы разжалобить.
Теперь Алексей подаёт на развод, а Света орет, что я разрушила её семью. Мол, пока я не вернулась, всё было идеально: своя квартира, никаких проблем. Я не чувствую вины. Они сами превратили мою жизнь в ад. Я заблокировала её номер — дальше разберётся юрист.
**Вывод:** иногда даже родная кровь не стоит того, чтобы терпеть унижение. Лучше вовремя уйти, чем годами быть вечным должником в чужом доме.
