Исповедь предательства: испытание семейных уз
Меня зовут Ревекка Морозова, и в свои 38 лет я стояла на похоронах матери, дрожа при мысли, что вот-вот в зал войдет моя сестра Светлана. Шесть лет прошло с тех пор, как она украла у меня Николая, моего миллионера-жениха, с которым мы мечтали связать жизни. С того дня я их не видела.
Мама, Елена, всегда была скалой нашей семьи. Мы выросли в тихом пригороде Санкт-Петербурга, и именно она научила меня, что такое сила и достоинство. Восемь месяцев назад у нее обнаружили рак поджелудочной железы на последней стадии. Это разбило мой мир. Последние дни она провела в покое, окруженная близкими, сжимая мою руку и умоляя найти мир в своей жизни.
Шесть лет назад всё было иначе. Несмотря на успешную карьеру в маркетинге, я чувствовала пустоту. Всё изменилось в тот вечер, когда на благотворительном гала-ужине я встретила Николая Соколова. Он был харизматичным self-made миллионером в IT, щедрым и обаятельным. Мы сразу нашли общий язык. Через полтора года, в ресторане с видом на Неву, он опустился на одно колено и протянул мне кольцо с бриллиантом в пять карат. Я сказала «да» без колебаний.
А потом была моя сестра, Светлана. Наши отношения всегда были натянутыми, скрытое соперничество витало между нами. Тем не менее, я выбрала ее свидетельницей на свадьбе. Когда я познакомила ее с Николаем, я списала её чрезмерную активность на её темперамент. Как же я ошибалась.
За три месяца до свадьбы всё изменилось: Николай задерживался на работе, его сообщения стали туманными, а критика в мой адрес постоянной. А Светлана всё чаще звонила, вмешиваясь в организацию свадьбы и в нашу жизнь.
Первая зацепка серёжка. Убирая машину Николая, я нашла серебряный кулон с сапфиром, который сразу узнала он принадлежал Светлане. Когда я потребовала объяснений, Николай остался холоден, заявив, что сестра могла забыть его, когда помогала с цветами. Светлана подтвердила его слова. Слишком уж гладко вышло.
За три недели до свадьбы я решила сделать Николаю сюрприз и пришла в его офис с обедом. Его секретарша, Марина, встретила меня смущённо: «Ревекка, вы нас удивили. Николай на переговорах». Её нервозность вызвала подозрения. Я вошла в кабинет без стука и то, что увидела, навсегда врезалось в память: Николай, опираясь о стол, страстно целовал мою сестру. Когда за мной захлопнулась дверь, они отпрянули.
«Ревекка, это не то, о чём ты думаешь», пробормотал он, пытаясь встать.
«Света, говори правду!» приказала я ледяным тоном.
«Это произошло само собой», ответила она, гордо подняв подбородок.
«С каких пор?»
«С помолвки», призналась она.
Ланч-бокс выскользнул у меня из рук: «Я доверяла вам обоим».
Николай нажал на домофон: «Марина, проводите Ревекку, пожалуйста».
Я развернулась: «Я сама уйду. Вы идеально подходите друг другу».
Потом меня накрыло густым туманом боли. Мама помогла мне отменить свадьбу, а отец разобрался с финансами. Скандал быстро стал достоянием общественности. Через полгода, на дне отчаяния, я подала заявку на должность в Москве и получила её.
«Прощение нужно не им, сказала мама, когда я собирала чемоданы, а тебе, чтобы освободиться».
«Я свободна, мама. Москва ждёт», ответила я.
Первое время в Москве я чувствовала себя одиноко, но погрузилась в работу. Через четыре месяца на конференции в Сочи я познакомилась с Захаром Фёдоровым сдержанным, честным инвестором. Он был полной противоположностью Николаю. За ужином у меня случилась паническая атака, но он мягко успокоил меня. Я рассказала ему о предательстве: о Николае, о сестре, обо всём. Он слушал без осуждения и поделился своей болью: бывшая жена ушла к его деловому партнёру.
«Предательство оставляет глубокие раны, сказал он. Тот, кто действительно дорог, поймёт, что исцеление это не прямая дорога». Наша дружба постепенно переросла в нечто большее. Через год после переезда я уже любила его всей душой. В московском Ботаническом саду он сделал мне предложение с простым, элегантным изумрудным кольцом. «Я не жду немедленного ответа, сказал он. Просто хочу, чтобы ты знала: я буду здесь, когда ты будешь готова».
«Да, прошептала я сквозь слёзы. Теперь я готова».
Вернувшись в Петербург на похороны, я стояла рядом с отцом, когда по залу пробежал шёпот. Я обернулась и увидела, как входят Светлана и Николай. На ней было чёрное дорогое платье, на пальце огромный бриллиант. Они пришли выразить соболезнования. Светлана подошла ко мне, дождавшись, пока Захар отошёл, и сказала:
«Просто хотела, чтобы ты знала: у нас всё прекрасно. Мы с Николаем купили дачу в Сочи. Скоро будет ребёнок. А ты, бедняжка, всё ещё одна в 38. У меня есть муж, деньги и дом».
Во мне закипела боль, но потом наступило спокойствие. Шесть лет назад эти слова сломали бы меня. Теперь они казались жалкими. Я искренне улыбнулась и спросила:
«Ты уже познакомилась с моим мужем?»
Я открыла дверь: «Захар, иди познакомься с сестрой!»
Он вошёл, а Николай застыл за его спиной, лицо его побледнело.
«Фёдоров», хрипло вырвалось у него.
«Соколов», холодно ответил Захар. «Семь лет прошло, да? С тех пор как “Яблоко” купило “Иннотех”, а не “Компьюлинк”.»
Николай с трудом сглотнул. «Вы женаты?»
«Уже два года», подтвердила я, сжимая руку Захара.
На следующий день Светлана пришла к родителям одна. На кухне она разрыдалась: «Мне стыдно за мои слова на похоронах. Должна сказать правду: я несчастна. С самого начала. Николай стал контролирующим и критичным. Его компания в долгах. Наш брак фарс».
«Тогда почему ты остаёшься?» спросила я.
«Из-за стыда, ответила она. Как признать, что я разрушила семью ради иллюзии? И из-за брачного контракта при разводе я не получу ничего».
Она сказала, что уже начала бракоразводный процесс и пытается начать нов
