Избегаем встреч с внуками, прячась дома
Никогда бы не подумал, что произнесу вслух: «Не хочу, чтобы внуки приезжали». Мне самому стыдно от таких мыслей. Однако у любой истории есть обратная сторона, и, возможно, услышав нашу, станет понятнее, почему мы с женой начали укрываться в собственной квартире.
Мне сейчас 67, моей жене 65. Мы рано стали бабушкой и дедушкой: дочери едва исполнилось 30, когда она впервые стала мамой. Маленькая Вероника появилась на свет, и будто бы у нас открылось второе дыхание. Мы гуляли с коляской по парку, нянчились с удовольствием, покупали игрушки, баловали. Мы были наполнены счастьем, даже шутили: «Рано стали дедами — зато теперь всё наверстаем». Тогда это действительно казалось благословением.
Потом родился второй ребёнок — снова девочка. Мы полюбили её всей душой, ухаживали, брали на выходные, помогали, чем могли. Дочь не просила — мы сами настаивали. Мы любили своих детей и внуков. Но потом всё стало нарастать, как снежный ком. Третья беременность — двойня. И всё изменилось в один момент.
Появились два мальчика, и дом погрузился в хаос. Это уже были не тихие выходные, а настоящий детский сад. Крики, беготня, постоянный плач — всё смешалось. Мы устали. Не от любви, а от истощения. У меня была операция на сердце, а жене врачи запретили поднимать тяжести. Но дочь будто не замечала этого. Она звонила и говорила: «Мы уже едем», не спрашивая, удобно ли нам. Иногда приезжали без предупреждения, просто ставя нас перед фактом.
И вот однажды, увидев в окно, как они идут к подъезду, я подошёл к жене и прошептал: «Давай сделаем вид, что нас нет дома». Она молча кивнула. Мы погасили свет и затаились. Они стучали, звонили, даже пытались открыть дверь своими ключами, но мы спрятались, как дети.
Когда они ушли, жена расплакалась. Не от радости, а от горечи. «Как мы до этого дошли?» — спросила она. И я не знал, что ответить.
Мы любим своих внуков, но мы не дом престарелых с функцией детского сада. Мы хотим прожить свои годы с покоем, иногда побыть вдвоём, почитать книги, сходить в театр. Мы не обязаны заменять родителей круглосуточных нянь.
Дочь обиделась, узнав, что мы были дома, но не открыли. Сказала, что мы эгоисты. А я думаю: разве эгоизм — это желание немного тишины и уважения к своему времени?
Я не пишу эту историю, чтобы оправдаться, а чтобы сказать: старость — не приговор и не крест. Даже бабушки и дедушки имеют право на отдых и личные границы. Любовь к внукам не означает, что мы позволим вытирать о нас ноги. Это значит любить, но не теряя себя.
