**Дневниковая запись.**
Всё ли это — годами жить в чужом углу, не зная, когда хлопнут дверью перед носом? Мы с женой Дашей (не Екатериной, не Анастасией — именно Дашей!) семь лет снимаем жильё в Москве. И всё это время нас могут выставить в любой момент — то сыну хозяев внезапно понадобится комната, то соседи начнут творить такое, что хоть святых выноси. А аренда? То поднимут цену в два раза без объяснений, то предложат «уйти по-хорошему». И представьте — завести ребёнка в таких условиях? Не смешно ли?
Родители? Да, можно было бы жить с ними. Но у моих — хрущёвка в Люберцах, у её — коммуналка в Питере. Ни площади, ни возможностей помочь. Мы с Дашей познакомились в МГУ, поженились на последнем курсе, мечтая о детях и о том, как будем молодыми, «продвинутыми» родителями. Но сейчас я даже не уверен, стоит ли. Вдруг этот ребёнок потом вырастет и станет для нас таким же чужим, как нынешние подростки с их странными ценностями?
Работаем, копим, экономим. Ни ресторанов, ни отпусков. Всё ради одной цели — своей квартиры. Но даже наши скромные накопления — капля в море. А тут ещё у моего отца начались проблемы с сердцем. Ему всего 58, но врачи разводят руками — нужна операция. Дорогая. И вот я уже трачу на его лечение половину зарплаты.
А потом Дашина мать, Тамара Петровна, объявляет: получила наследство от тётки — 2 миллиона рублей. Готова добавить к нашим деньгам, чтобы мы купили хоть «однушку» в Подмосковье. Мы обрадовались! Стали искать варианты — то «убитая» квартирка без ремонта, то шкаф под видом жилья. Но мечта есть мечта.
А потом я поехал к родителям в Рязань. Вернулся — и выложил Даше всё как есть: отцу плохо. Очень. Нужна операция, иначе… Деньги Тамары Петровны могли бы спасти его. Я сказал: *«Жизнь важнее квадратных метров. Квартиру накопим, а папа… у него второго шанса не будет».*
Она замолчала. Потом начала объяснять, что это не наши деньги, что её мать хотела помочь именно нам… Я смотрел на неё и не узнавал. Как будто передо мной не та Даша, с которой я делил одну кровать все эти годы. Она сказала, что её мать не станет передавать деньги просто так — только в день сделки.
Теперь мы говорим редко и холодно. Её друзья кричат, что я эгоист. Мои — что она бессердечная. А я? Я просто хочу, чтобы мой отец жил. И чтобы мы с Дашей не превратились в тех самых соседей, которых сами когда-то ненавидели.
**Вывод:** Иногда правильных решений не существует. Есть только выбор — и его последствия.
