Разве трудно звать свекровь мамой?
Когда Ольга выходила замуж, она твёрдо решила: не станет называть свекровь мамой. Её подруги легко находили общий язык с матерями мужей, говорили о душевной близости, уважении и благодарности. Но Ольга была непреклонна: «Моя мать — та, что родила и воспитала меня, и другой у меня не будет».
Свекровь, Галина Ивановна, была женщиной строгой, сдержанной, но не злой. В первые годы брака она помогала молодым: деньгами, советами, поддержкой. Благодаря ей семья купила машину, а позже скопила на первый взнос за квартиру. Она не лезла в их жизнь, не навязывала своего мнения, но всегда держалась с достоинством.
Ольга же держала дистанцию. Ни «мамочка», ни «мама» — только «Галина Ивановна» и холодноватое «вы». Как будто между ними стояла невидимая преграда.
Однажды, когда Ольга зашла к свекрови попить чаю, та вдруг мягко сказала:
— Можешь говорить мне просто «Галя». Или как тебе удобно.
Ольга натянуто улыбнулась:
— Нет, лучше по-старому. Я не могу иначе…
Галина Ивановна промолчала. Жизнь шла своим чередом — отстранённо, но мирно.
Пока не вырос их сын Дмитрий. Он познакомился с Настей — девушкой искренней и доброй, которая быстро стала своей в их доме. На свадьбе, принимая подарок от Ольги, Настя обняла её и прошептала:
— Спасибо, мамочка.
Все решили, что это волнение. Но на следующий день она снова так обратилась. И тут в душе Ольги что-то перевернулось. В этом слове было столько тепла, столько искренности… Оно согревало, будто пробирало до глубины души.
Через неделю Ольга вдруг поняла, что хочет навестить Галину Ивановну. Под предлогом передачи нового постельного белья она приехала к ней. Они сели на кухне, пили чай с вареньем. И вдруг, сама не ожидая, Ольга произнесла:
— Мам, не торопись, давай посидим, поговорим…
Она замолчала. Это вырвалось само, будто сердце наконец разрешило то, что годами запрещало. Свекровь — нет, мама — подняла на неё глаза. В них блеснули слёзы и такая радость, которую Ольга никогда прежде не видела.
Больше об этом не говорили. Не надо было.
Возвращаясь домой, Ольга чувствовала невероятную лёгкость. Она наконец освободилась от ненужной стены, которую строила сама. И поняла: порой одно слово способно разрушить то, что годами казалось нерушимым. Одно простое слово — «мама».
