Дневник, 3март2025г.
Сегодня утром я, Алексей Андреевич, проснулся в своей квартире на Тёплом переулке, чуть согнув воротник белой рубашки. Взяв галстук, который Марья Ивановна передала мне со скрещёнными бровями, я бросил ей резкое:
Что ты мне суёшь? Дай тот, что я привёз из Москвы! Сегодня у меня прием у генерального директора.
Она нашла нужный узел и молча протянула. Я пробормотал:
А зачем, черт возьми, этот узел? и, подняв подбородок, замёр, пока она старательно вязала галстук своим фирменным узлом.
Вглядевшись в зеркало, я поправил узел, слегка усмехнувшись, но в сердце чувствовал лёгкое раздражение. Сказал супруге:
Убери яичницу, не хочу её. Налей кофе, сделай тост. Сидя за кухонным столом, я добавил: Кофе уже охладилось! Ты всё делаешь не так!
В тот же момент в проходе появился наш внучок, Алёша, который только вчера приехал с дочкой на неделю. Он прислонился к косяку и, будучи пятилетним наблюдателем, изучал моего поведения.
Подойди, Алёша, протянул я, усаживая его на колени. Стараясь говорить мягко, я ожидал, что он улыбнётся, обнимет меня, но вместо этого он воскликнул:
Дедушка, почему ты так со мной разговариваешь? Так говорят только добрые люди.
А я разве не добрый? удивился я.
Нет. Не добрый. У тебя здесь холодно, добавил Алёша, слегка прикоснувшись к моей груди. Затем он сполз с колен, подошёл к Марье и, прислонившись к её щеке, поцеловал её: С добрым утром, бабушка.
Я был озадачен, когда услышал гудок машины мой личный водитель, Володя, уже ждал меня у подъезда. Спешно оделсь, взял портфель и крикнул на ходу:
На обед не рассчитывайте. Вечером могу задержаться.
Спустившись по лестнице, я пытался собрать мысли. Как обычно полон энергии, готов свернуть любые горы в интересах компании. Приказ и всё будет выполнено, сроки соблюдены, а подчинённые как автоматы. Но в душе чтото скребло. Слова Алёши застряли в горле, будто якшень в горло.
Что ты, малышка, не понимаешь, пробурчал я, минуя площадки. Я не груб, а строг! В работе без слабости нельзя, иначе всё рухнет.
Мимо я заметил котёнка, два месяца от роду, притаившегося под батареей. Он дрожал, глядя на спешащих мимо людей.
Пошлю дворника убрать его, пробормотал я, но дворника нигде не оказалось, а свежий снег покрывал улицу.
Раздражённый, я остановился у подъезда, ожидая водителя. Володя вошёл, и я крикнул:
В офис!
С этими словами в голове прозвучали мысли: «Никто бы меня так не осмелился назвать, ведь они боятся правды. А Алёша не боится». Я задумался, а потом попытался оправдать себя:
Я не всегда был таким, жизнь меня закалила, но в душе я добрый и желаю всем добра.
Вроде бы всё закончилось, но в сердце оставалось ощущение холода.
Дорога сегодня скользкая, неожиданно сказал я Володе. Он удивлённо приподнял брови: я редко говорил с ним так откровенно.
Ничего, у нас шипы, а прохожим не сладко. Мороз тоже поджимает.
Мы проехали мимо остановки, где замёрзали люди. Я указал Володе на девушку из отдела обеспечения, почти не старше моей дочери Людмилу.
Поймём её, сказал я, и Володя подпрыгнул рядом с ней.
Садись, Люда, пока не замёрзла совсем, улыбнулся я. Она ответила улыбкой, а её глаза засияли. Я спросил её, что она прячет в кармане.
Смотрите, сказала она, доставая крошечную кошечку, дрожащую от холода. Я нашла её на остановке, она теребит людей, плачет, а всё равно её игнорируют. Я спасла её, согрела, а теперь планирую отвести домой, где её ждёт сын.
Сколько твоему сыну? спросил я.
Семь, идёт в первый класс, уже самостоятельный. Сам себе обед разогревает, уроки делает.
Я вспомнил, как в этом месяце заставлял отдел обеспечения работать сверхурочно без нужды. «А её сын в это время один», прошептал я себе, чувствуя лёгкое неловкое волнение.
Лёня, береги кошку, сказал я, даря ей отгул. За спасение и в честь дня рождения сына. Позвольте мне объяснить начальству.
О, Алексей Андреевич, вы такой добрый! воскликнула Люда. Наверное, тоже любите кошек?
А разве добрые люди не любят кошек? улыбнулся я.
Не всегда, но кто любит кошек, тот добр, уверенно ответила она.
Когда мы подъехали к офису, я спросил Володю:
У тебя есть кошка?
Две, улыбнулся он. Две озорные морды.
Рабочий день прошёл в привычном ритме, а во время обеда я обсудил с заместителем:
У тебя, кажется, внуки?
Двое, кивнул он, бандитишки! Он посмеялся, а я спросил:
А кошка у тебя дома есть?
Как без неё? удивился он. Она у нас главная в доме!
Вот так! поднял брови я.
Вечером, отпустив водителя, я поднялся к своей квартире. Между вторым и третьим этажом, у батареи, грелся тот же котёнок. Ктото постелил ему тряпку, поставил миску и лоток.
Какой же ты маленький, никому не нужен, вздохнул я, но пусть будет у тебя дом, няньки и подружка.
Я схватил малыша, прижал к себе и поднялся наверх. Котёнок прижался, мурлыкая, и тёплое, давно забытое чувство затронуло моё сердце.
Деда! вскрикнула внучка, увидев котёнка. Я просила бабушку взять его, а она сказала, что ты не разрешишь.
Почему? Разумеется, разрешу, улыбнулся я, поцеловав свою супругу в щеку. Только его надо помыть и придумать имя.
Через час котёнок, названный Тяпой, сидел у Аленки на коленях, а я сидел рядом, чувствуя её щёчку прижаться к моей груди. Она шепнула:
Дедушка, теперь здесь уже не холодно, а совсем тепло. Пусть так будет всегда, ладно?
Будет, Аленка, кивнул я. Как же ему не быть тёплым, когда в доме есть кошка?
