«Мы вам не крепостные!» — или как свекровь устроила мне дачный ад
Если бы год назад кто-то сказал мне, что мои драгоценные выходные превратятся в каторгу с лопатой и ведром, да ещё и со слезами на глазах, я бы рассмеялась в лицо. Но теперь — это моя суровая реальность. Всему виной свекровь, почтенная Галина Петровна, которая решила: раз мы с Вадимом ютимся в хрущёвке и не пашем на грядках, значит, у нас куча свободного времени. А раз так — грех не загрузить нас по полной!
Мы расписались чуть больше года назад. Свадьбу сыграли скромную — не до шика, когда живёшь в Питере, где каждая рубль на вес золота. Мои родители купили нам однокомнатную на окраине, конечно, не новостройку, а так — «с историей». Ремонт затеяли сразу, но двигается он со скоростью черепахи: то обои отклеиваются, то труба течёт, то линолеум пузырится. Денег вечно не хватает, а уж про время и говорить нечего.
А вот родители Вадима — счастливые обладатели дома в Ленинградской области, с огородом размером с футбольное поле, курами, гусями и даже козой по имени Маруся. Они сами выбрали эту жизнь, ещё с перестроевских времён. Мы их уважаем, но всегда считали: у каждого своя стезя.
Но Галина Петровна рассудила иначе. Узнав, что мы «в тепле, без забот», начала нас активно «приглашать». Сначала — «просто чайку попить». А потом — каждые выходные, будто по расписанию: «Приезжайте, помогите!» Не «отдохнуть», не «подышать воздухом», а именно — копать, полоть, красить. Переступил порог — и сразу в руки лопату.
Сначала я терпела: ну ладно, съездим пару раз, поможем. Вадим тоже пытался вставить слово: «Мама, у нас ремонт, работа». Но упрямство свекрови — как стена. «Вы в городе как барчуки! А тут я одна!» Усталость её не волновала. «Чем вы там заняты в своей однушке? — возмущалась она. — Мы вас растили, а теперь вы должны!»
Я искренне хотела быть хорошей невесткой. Но всё кончилось, когда в один из приездов, едва войдя в дом, получила в руки ведро: «Пока суп варится, вымой пол — от крыльца до бани. А Вадик пусть идёт забор чинить — доски гнилые». Я попробовала деликатно отказаться: мол, неделя рабочих авралов. Но она даже слушать не стала — будто я крепостная, осмелившаяся перечить барыне.
В воскресенье вечером мы уехали, а в понедельник я проспала на работу. Начальник офигел — я же никогда не болела! Пришлось соврать про грипп. И это после «отдыха» на свежем воздухе! Ни радости, ни благодарности — одна злость и усталость.
Самое обидное — мы сто раз объясняли: у нас свои дела, ремонт, усталость! Но Галина Петровна как заведённая: «Когда приедете? Картошку копать!» Мы говорили — не можем. А она: «Что у вас за ремонт, три года делать? Кремль, что ли, красите?»
Предел наступил, когда она заявила: «Я на тебя рассчитывала. Ты же женщина — надо и корову подоить, и рассаду полить, всему научишься!» Я промолчала, но внутри закипела. Я не хочу жить в деревне! И не обязана знать, как чистить курятник.
Вадим меня поддерживает. Он и сам устал от маминых приказов. Раньше ехал к родителям с радостью, теперь — как на каторгу. Телефоны игнорирует — слишком много упрёков. А я уже и отмазки кончились.
Однажды я позвонила своей маме. Выплакалась. И знаете? Она меня поняла. Сказала: «Помощь — дело добровольное. Нельзя делать из вас бесплатных работников. Если сейчас не остановитесь — потом будет хуже».
Я устала. От этой двойной жизни: будни — офис и ремонт, выходные — лопата и навоз. Хочу просто выспаться. Провести субботу с книгой, а не с ведром.
Вадим всерьёз говорит об ультиматуме: или мама отстаёт, или мы сокращаем общение. Может, звучит жёстко, но у нас своя жизнь. Мы не нанимались в батраки.
И пусть говорят: «Родителям надо помогать». Но помощь — это когда просят, а не командуют. Когда благодарят, а не пилят. Когда ценят твоё время, а не ставят перед фактом.
Может, зима охладит пыл Галины Петровны. А я наконец вспомню, что выходные — для отдыха, а не для трудового подвига.
