Дом вы построили как раз вовремя! Мы ждём ребёнка, будем жить у вас, на свежем воздухе, сказала сестра моего мужа, но я её быстро отшашила.
Когда мы с Максимом впервые подошли к этому дому, я понял, что это судьба. Двухэтажный кирпичный коттедж с просторными комнатами, высокими потолками и большими окнами, откуда открывался вид на сад. Требовался лишь косметический ремонт, а после продажи нашей квартиры в центре Москвы у нас осталось около полмиллиона рублей на обновление.
Лена, представляешь, какая у нас теперь будет жизнь? воскликнул Максим, обнимая меня у входа. Свежий воздух, тишина, место для будущих детей
Я кивнул, разглядывая светлую гостиную с камином. Именно то, о чём мы давно мечтали: никаких соседей за стеной, никаких криков и топота. Свой собственный мир.
Последние два месяца пролетели, как один день. Мы с головой окунулись в ремонт. Максим оказался не только мастером, но и настоящим художником: поклеил обои, покрасил стены, повесил новые светильники. Я занимался дизайном, подбирал мебель, шторы, создавал уют. К концу лета коттедж превратился в настоящую сказку.
Пора устраивать новоселье! объявил Максим, любуясь плодами наших усилий.
Мы позвали друзей и родственников. Гости были в восторге. Наша лучшая подруга Света не переставала ахать, разглядывая каждый уголок.
Лена, это же настоящий дворец! воскликнула она. Как вам повезло!
Мама Максима, Галина Петровна, тоже была под впечатлением. Она обошла каждый уголок, потом торжественно заявила:
Молодцы, дети! Вот что я понимаю под «домом». Не то что эти современные коробки в городе.
Папа Максима, обычно молчаливый, произнёс небольшую речь о важности собственного дома, своей земли под ногами. Мои родители тоже были довольны.
Вечером мы жарили шашлыки в саду, пили квас, смеялись. Я чувствовал, что наконецто нашли то, что так долго искали.
Через неделю после новоселья позвонила Галина Петровна, голос её был взволнован.
Лена, дорогая, я рассказала Алёне про ваш дом. Она в полном восторге и обещала приехать посмотреть.
Алёна сестра Максима, младше его на пять лет, живёт в Новосибирске с мужем Виктором. Мы общаемся редко, в основном по праздникам.
Конечно, пусть приезжает, ответил я. Будем рады показать.
Алёна приехала через два дня, но не одна: с мужем и с огромным животом. Оказалось, она беременна.
Сюрприз! весело крикнула она, выходя из машины. Скоро станете дядей и тётей!
Максим обрадовался, но меня насторожило количество чемоданов, будто они планируют остаться надолго.
Виктор молчаливый, но приятный мужчина, работает в продажах, зарабатывает неплохо. Алёна противоположность: громкая, эмоциональная, любит быть в центре внимания.
Ой, какой у вас дом! воскликнула она, входя в гостиную. Такой просторный! А мы в своей маленькой двушке постоянно слышим дрель сверху!
Я показал им комнату, угощал ужином. Алёна всё время держалась за живот, жаловалась на тошноту. Виктор молча ел, иногда подкидывая ей еду.
Лена, где мы будем спать? спросила Алёна после еды.
В гостинице, наверное, или домой вернётесь? ответил я.
Алёна рассмеялась:
Да что вы! Мы же не на один день приехали. Дом вы построили очень кстати! Мы ждём ребёнка, поселимся у вас, на свежем воздухе.
Внутри меня сжалось. «Поселиться? Надолго?» но я не дала виду, решив сперва обсудить всё с Максимом.
Хорошо, сказал я спокойно. Вы можете остановиться в гостевой.
Гостевая была небольшая, но уютная, на втором этаже. Я постелил чистое бельё, положил полотенца. Алёна всё время подыскивала причины: «матрас жёсткий», «подушка неудобная», «сквозит из окна».
Первый день прошёл спокойно, но уже на следующее утро стало ясно, что будет нелегко. Алёна встала в семь, включила телевизор на полную громкость, потом принялась принимать душ, используя всю горячую воду. Затем на кухне начала готовить себе завтрак, разбрасывая кастрюли и сковородки.
Извини, Лена, сказала она, когда я вошёл. Я на диете для беременных, мне нужно особое питание.
Кухня превратилась в раздрай: раковина завалена посудой, плита в брызгах, на полу крошки и капли масла. Алёна уплетала яичницу с беконом, листая журнал.
Алёна, а посуду не забыла помыть? спросил я осторожно.
Ой, простите, токсикоз меня подводит, отмахнулась она. Потом помою.
Но посуда осталась грязной, и мне пришлось мыть её самой. Виктор целый день сидел в гостиной с ноутбуком, не убирая за собой ни чашку, ни пустой пакет. Алёна тоже не помогала: то лежала на диване, то ходила по дому, оставляя вещи повсюду.
К вечеру в доме было ощущение, будто здесь жили студенты целую неделю. Максим пришёл с работы уставший и, глядя на беспорядок, спросил:
Как дела?
Нормально, ответил я сдержанно.
После ужина я отведи его в спальню и поделилась тревогой.
Максим, мне кажется, они собираются жить у нас всю беременность, а может и после родов. Это ещё пять месяцев!
Лена, успокойся, попытался он убедить. Они просто отдохнут, а потом уедут.
Но они не уезжали. Прошла вторая неделя, Алёна уже чувствовала себя как дома. Она начала приглашать к нам своих подруг: Машу и Олю, живущих поблизости.
Лена, можно Маша с Олей к вам заехать? спросила она, уже набирая номер. Им хочется посмотреть наш коттедж!
Подруги приехали в субботу, шумные, весёлые девушки двадцатипятилетнего возраста. Они визжали от восторга, фотографировались у камина, устраивали импровизированную фотосессию в саду.
Девчонки, давайте отметим! предложила Алёна. У меня есть шампанское!
Они накрыли стол в гостиной, включили громкую музыку. Я пытался намекнуть, что у нас есть дела, но они не слышали. Вечеринка затянулась до глубокой ночи, а после гостей осталась гора грязной посуды и пятна от вина на белой скатерти.
Алёна, может, стоит предупреждать, когда приглашаешь гостей? сказал я на следующее утро.
Да ладно, Лена, отмахнулась она. Мы же не каждый день веселимся.
Месяц прошёл, и Алёна окончательно устроилась. Она переставляла мебель в гостиной без спроса, использовала мою косметику и парфюм. Но за этим приходилось постоянно убирать. Она оставляла грязные тарелки, не мыла ванну, разбросала вещи по дому. Виктор тоже не отставал: курил на балконе, оставляя окурки в цветочных горшках, смотрел футбол до трёх ночи, не задумываясь о тишине.
Максим видел моё раздражение, но предпочитал не вмешиваться.
Лена, потерпи ещё немного, уговаривал он. Алёна беременна, ей тяжело.
А мне что легче? взорвался я. Я весь день убираю за взрослыми людьми! Это наш дом, а не гостиница!
Последней каплей стал инцидент с моим свадебным платьем. Алёна нашла его в гардеробе и решила примерить.
Лена, посмотри, как мне идёт? спросила она, выходя в моём белом платье, которое уже растягивалось от её живота.
Сними немедленно! крикнул я. Это моё свадебное платье!
Алёна отмахнулась, говоря, что просто проверяет, как будет выглядеть в белом после рождения ребёнка. Платье оказалось испорчено: швы разошлись, появилось пятно от тонального крема. Это была единственная вещь, которую я планировал передать нашей будущей дочери.
Я заперся в спальне и пролил весь вечер в слёзы. Максим пытался меня успокоить, но я не мог остановиться. Это было не просто платье это была часть моей жизни, которую Алёна уничтожила.
На следующий день я принял решение. Хватит терпеть, хватит быть вежливым. Нужно поставить всё на свои места.
Утром, когда Алёна спустилась завтракать, я был готов к разговору.
Алёна, нам нужно поговорить, сказал я твёрдо.
О чём? удивилась она, намазывая масло на хлеб.
О том, что вы уже месяц живёте у нас. О том, что я не слуга, чтобы убирать за вами. О том, что вы испортили моё свадебное платье.
Алёна вздохнула:
Лена, ну что ты так драматизируешь? Платье заменишь, да ещё к тому же оно было плохо сшито.
Заменю? я почувствовал, как сердце закипает. Это было моё единственное свадебное платье!
Всё равно ты его больше не наденешь, пожала плечами Алёна.
Я сказал:
Я не служанка, чтобы убирать за взрослыми людьми. Если хотите здесь жить, вели себя как цивилизованные люди или платите за проживание, коммунальные услуги и еду.
Что?! закричала Алёна. Ты предлагаешь мне платить за проживание в доме моего брата?
Я предлагаю вам стать взрослыми ответственными людьми, ответил я. Максим мой муж, а значит, этот дом принадлежит нам обоим. Я не позволю превращать его в проходной двор.
В этот момент в кухню вошёл Максим, сразу почувствовав напряжение.
Что происходит? спросил он.
Твоя жена выгоняет меня из дома! в слезах бросилась к нему Алёна. Она требует, чтобы я платила за проживание!
Максим посмотрел на меня и сказал:
Лена, что это значит?
Это значит, ответил я спокойно, что я больше не намерен терпеть хамство и неряшливость. Я месяц убираю за взрослыми людьми, которые в моём доме ведут себя как свиньи.
Это же дом моего брата! закричала Алёна.
Нет, возразила я. Это наш с Максимом дом. Мы покупали его вместе, ремонтировали вместе, обставляли вместе. И я не позволю никому его разрушать.
Максим попытался примирить:
Давайте не будем ссориться. Алёна, может, ты действительно могла бы помогать с уборкой
Максим, прервала её Алёна, неужели ты встанешь на сторону чужой женщины против своей сестры?
Чужой женщины? спросила я тихо. Максим, я твой муж. Чужая женщина?
Максим покраснел, понимая, что ситуация вышла изпод контроля.
Лена, она не это имела в виду
Что именно? продолжила я. Что она может делать в нашем доме всё, что захочет? Портить мои вещи, превращать дом в хлев, хамить мне?
Я не хамлю! возразила Алёна.
Ты только что назвала меня чужой женщиной в доме моего собственного мужа, сказала я. Как это называется?
Максим понял, что балансирует на грани катастрофы. Я была спокойна, но это был сигнал, что я приняла окончательное решение.
Максим, посмотрел я ему в глаза, выбирай. Либо сестра начинает вести себя как гость, либо уезжает. Третьего нет.
Но она же беременна
Я знаю, что она беременна. Но беременность не даёт право на хамство. Миллионы женщин рожают, оставаясь воспитанными людьми.
Алёна всхлипнула:
Максим, слышишь, как я с тобой разговариваю?
Я разговариваю с тобой так, как ты заслуживаешь, ответила я. Месяц я была терпеливой, месяц убирала за тобой, как за ребёнком, месяц молчала, когда ты портил мои вещи и вёл себя как свинья. Теперь терпение закончилось.
Максим! заревела Алёна.
Максим метался между нами, пытаясь найти компромисс, но я была непреклонна.
Если они не уедут сегодня, то завтра я уйду к родителям и подумаю, нужен ли мне муж, который не может защитить свою жену от хамства родственников, сказал я.
Эти слова, как холодный душ, поразили Максима. Он понял, что я не бросаю слова в ветер.
Алёна, сказал он тихо, может, вам действительно лучше вернуться домой?
Что?! не поверила Алёна. Ты выгоняешь меня?
Я не выгоняю, объяснил я. Я прошу понять ситуацию. Лена права это наш дом, и мы имеем право устанавливать здесь свои правила.
Алёна рыдала, хлопая дверью, собирала вещи с Виктором. Через полчаса они уже выехали, бросая в окна крики и обвинения.
Перед отъездом Алёна вернулась в гостиную, где мы сидели с Максимом.
Максим, сказала она со слезами, я надеюсь, ты поймёшь, что потерял.
Я уже понял, ответил он спокойно. Я чуть не потерял жену изза того, что не смог вовремя поставить границы.
Алёна посмотрела на меня с ненавистью:
Ты ты разрушила нашу семью.
Я защитила свою, ответила я. Семью с Максимом.
Они уехали. Дом снова стал тихим и спокойным. Я провела весь день, убирая следы их пребывания.
Вечером мы с Максимом сидели на террасе, пили чай, смотрели на сад.
Лена, сказал он, прости меня. Я должен был защитить тебя с самого начала.
Главное, что ты понял, ответила я. Я люблю тебя, но не позволю никому, даже родственникам, разрушать наш дом, наш покой, наше счастье.
Мы помолчали, наслаждаясь тишиной. Наш дом снова стал нашим,И с того дня мы жили в полном согласии, наслаждаясь тишиной своего дома и планируя вместе радостное будущее.
