**Когда семья становится чужой**
— Таня, звонил Дмитрий, — Игорь зашёл на кухню, сжав телефон в руке. — В субботу он с Ларисой собираются приехать. Только вдвоём. Хочет поговорить.
— Ну да, конечно, «поговорить»… — усмехнулась Татьяна, скрестив руки. — Насчёт дачи, ясно как день. Приготовься, будет «по-родственному честный» раздел.
Прошло чуть больше двух месяцев после смерти тёти Галины. Она оставила Игорю и Татьяне двухкомнатную квартиру в центре Москвы и дачу под Сочи. Четыре года они ухаживали за ней — привозили продукты, водили по больницам, дважды отправляли в санаторий. А остальные — Дмитрий и Лариса — только брали: летом жили на даче, а когда тётя просила помочь, всегда были «заняты».
В субботу, ровно в четыре, Дмитрий и Лариса стояли на пороге. Поздоровались холодно, без улыбок. Уселись в гостиной, и Дмитрий сразу начал:
— Мы насчёт дачи. Квартиру вы получили — ладно. Но дача… Мы за ней присматривали. И считаем, справедливо, если она достанется нам.
— Вы за ней не присматривали, — тихо, но твёрдо сказала Татьяна. — Вы там отдыхали. А когда тётя болела — ни звонка, ни помощи.
— Ты бы помолчала, — сквозь зубы бросила Лариса.
— А почему? Я тоже в завещании. И знаю, кто и сколько раз приезжал к Галине. Вы за четыре года были три раза. Один раз — за помидорами, второй — с детьми, третий — попить чаю. Вот и вся забота.
— Ну и что? Мы же родня! — вспыхнула Лариса. — А теперь вы что, продавать её собрались?
— Да, — ответил Игорь. — Мы приведём её в порядок и продадим.
— Ну и идите лесом! — рявкнул Дмитрий. — Только потом не жалуйтесь, если останетесь одни!
На следующий день раздался звонок:
— Ты что творишь?! — орал Дмитрий. — Мы приехали с племянником на дачу, а там замки новые!
— Конечно. И калитка, и дверь. Надо было звонить. В субботу мы приедем с Таней — забрать свои вещи. Без нас — не получится.
— Ах вы ж…
Игорь спокойно положил трубку. Татьяна даже бровью не повела:
— Молодец, что замки поменял. Не сделай этого — от дачи бы мокрого места не осталось.
Дачу они продали. Продали и свою старую квартиру. Купили новую, трёхкомнатную, в жилом комплексе у Финского залива. До пляжа — десять минут на машине. Катя осталась в городской квартире тёти — училась в институте. Игорь устроился в порт, Татьяна работала в школе. Началась тихая жизнь.
Но ненадолго. Уже в марте телефон не умолкал. «Родные» внезапно вспомнили об Игоре. Первой позвонила Лариса:
— Ну что, мы с семьёй приедем к вам в июле. Дачи у нас теперь нет, а отдыхать надо. Мы же не посторонние!
— Вы — гости. А мы никого не звали.
— Ты видел, сколько стоит жильё в Сочи?!
— Нет. Но если дорого — езжайте на озеро. Мы никого принимать не будем.
— Родители Татьяны же приезжали!
— Родители. А не свояки с кучей детей и внуков.
— Вы ещё пожалеете! Когда-нибудь помощь понадобится — и никто к вам не придёт!
— Не беспокойся. С мая по сентябрь о нас все вспоминают. А вот в ноябре и феврале — мёртвая тишина.
Именно эту тишину Игорь и Татьяна ценили больше всего.
