— Молодой человек, вы мою машину зацепили! — на тротуаре стояла высокая женщина в белоснежной шубе, подпоясанной кожаным ремнём.
— Парковаться надо по правилам, — буркнул Антон. — А то купите права за взятку, а потом создаёте аварийные ситуации. Я бы вообще женщинам водить запретил!
— Вы же видите, сугробы по пояс. Где мне было встать? На эту глыбу? — женщина ткнула пальцем в снежный вал. — Я вызываю ДПС!
Пыл Антона тут же погас. В этом месяце у него уже был штраф за лихачество. Теперь ещё это.
— Я тоже заехал в сугроб. Я не специально.
— И что предлагаете? — ледяным тоном спросила женщина.
— Давайте решим на месте.
— Нет. Дело принципа. Я не потерплю сексизма.
— Чего?
— Ненависти к женщинам!
— Ладно, я был груб, — сквозь зубы процедил Антон. — Оплачу вашу… царапину. Плюс компенсацию за моральный ущерб. Сколько?
После долгих торгов женщина сдалась. Антону даже показалось, что она намеренно тянула время, чтобы выжать из него побольше. Он отдал круглую сумму — лишь бы избежать проблем.
Антон вздохнул. Он снова в минусе. А у Яны сегодня день рождения, а он даже подарка не купил.
Он открыл банковское приложение: на счету три тысячи. До зарплаты неделя. Оставалось одно — занять. Антон позвонил другу.
— Братан, сам на мели, — сказал Витя. — Зачем ты ей столько отвалил? Бабло у неё и так видно. С такими только через гаишников. Или просто оформить европротокол — страховка бы сама всё покрыла.
— Чёрт, я тачку продать хочу. Если гаишники увидят царапину — впишут в историю. Кто потом поверит, что это не авария? Нет у тебя кого-нибудь, кто мог бы одолжить? На неделю. У Яны др. Без подарка нельзя.
— Ну да, к такой, как Яна, с пустыми руками не явишься, — рассмеялся Витя. — Но взять негде, честно. Сорян, брат.
Антон сунул телефон в держатель, приоткрыл окно. Прошёл час, а он всё сидел на парковке. Он и правда старался быть аккуратным, но колесо наехало на лёд — машину дёрнуло.
И тут его осенило: у него же где-то была кредитка! Как он мог забыть? Решение пришло внезапно. Он рванул в ювелирный за теми серёжками, что присмотрел для Яны.
Вечером Антон стоял у двери, не решаясь позвонить. В руке — кустовые розы. В кармане — бархатная коробочка.
Год назад он подошёл к Яне впервые, не ожидая, что она ответит взаимностью. Она была из другой вселенной: отец — совладелец крупного ТЦ, мать — хозяйка сети салонов красоты. Родители купили ей квартиру, у двери которой Антон сейчас трясся.
— С др, любимая! — протянул ей подарки.
— Привет! Спасибо, дорогой, — Яна поцеловала его в щёку. — О боже, это те самые?
— Да… — смутился Антон.
— Ты сумасшедший! Они же бешеных денег стоят, — прошептала Яна, доставая серёжки. — Но они волшебные… Спасибо!
Так было всегда. Яна, хоть и из богатой семьи, считала каждую копейку. Предпочитала готовить дома, а не ходить по ресторанам. Уборку делала сама — лишь раз заказала клининг, когда сломала ногу.
Но Антон чувствовал пропасть между ними. Он вырос в семье, где холодец варили из куриных лапок, а на др пекли печёночный торт вместо торта.
— Надеюсь, ты не против… У меня гости, — улыбнулась Яна.
— Я уж думал, тут толпа, — рассмеялся Антон.
— Ты же знаешь, я не любля шумные праздники. Пойдём, стол накрыла, — взяла его за руку. — Мам, пап, это мой Антон.
Антон окаменел, но виду не подал. Поздоровался.
— Почему не предупредила? — прошептал Яне. — Я бы подготовился…
— Не переживай. Я думала, они уже улетели, но решили сюрприз сделать. Появились два часа назад. Всё будет хорошо.
— Угу, — буркнул Антон.
Родители Яны изучали его взглядом, будто сканировали. От этого он ёжился.
— Расскажите о себе? А то сидим, как чужие, — сказал отец с натянутой улыбкой.
— Да, интересно послушать, — поддержала мать.
— Рассказать? Я… работаю менеджером в банке. Окончил колледж, потом поступил в универ заочно…
— В банках сейчас есть перспективы? — мать повернулась к отцу, игнорируя Антона.
— Есть, но ограниченные, — ответил отец, тоже глядя мимо него.
— Не согласен, — вмешался Антон. Родители разом обернулись. — Через год я стану начальником отдела, через три — уйду в региональное управление…
— Какие же это перспективы? — усмехнулась мать.
— А вы сразу купили три салона? — спросил Антон.
Улыбки слетели с их лиц.
— Я их заработала, — холодно ответила мать. — Начинала с подвальной парикмахерской.
— Тогда почему плохо начинать с менеджера?
— Я на пять минут вышла, а вы уже дебаты устроили! — Яна стояла в дверях, скрестив руки. На ушах — новые серёжки.
За ужином все молчали. Первой нарушила тишину мать.
— Антон, а как вы относитесь к сексизму? — ухмыльнулась она. Все уставились на неё.
— Крайне отрицательно, — спокойно ответил Антон.
— Удивительно, что вы знаете это слово, — язвила она.
— Поверите ли, но я услышал его сегодня утром. От одной дамы.
Яна перевела взгляд с матери на Антона. Их перепалка казалась странной. Он был напряжён, а мать явно вошла в раж.
Скандала не избежать…
Яна вдруг вспомнила, как мать утром рассказывала про «хама-женоненавистника» на парковке. И её осенило.
— Замолчите! Оба! — прошипела Яна, затем к матери: — Ты утром говорила про парня на парковке. И тоже упомянула сексизм. Сейчас — опять. Что-то хочешь сказать?
— О чём? Что твой кавалер мне утро испортил? — надула губы мать. — Знай, что это твой Антон, я б ему устроила!
— Ты сразу не мог сказать, что уже знаком с мамой? — Яна разочарованно посмотрелаЗа окном закружились лёгкие снежинки, смеясь над мелкими человеческими ссорами, и Яна вдруг поняла, что лучший подарок — это не серёжки, не горки и даже не примирение, а то, что все они, несмотря ни на что, сейчас вот так вместе, в одной точке времени, и это — настоящее чудо.
