Когда мне было тринадцать, я научился скрывать голод и стыд.

Меня звут Алексей Иванов, и когда мне исполнилось тринадцать, я научился прятать голоди стыд. Мы жили так бедно, что утром часто отправлялся в школу без завтрака. На переменах, когда одноклассники доставали из рюкзаков яблоки, печенье и бутерброды, я делал вид, что читаю, опускал голову, чтобы никто не услышал, как тихо урчит мой желудок. Но страшнее голода была одиночество. Однажды это заметила девочка по имени Аглая. Она ничего не сказалапросто положила на мой стол половину своего обеда. Я покраснел, хотел отказать, но она лишь улыбнулась. На следующий день сделала то же, а потом снова. То был кусок пирога, то яблоко, то булочка. Для меняцелый мир. Впервые я ощутил, что меня видят, а не только мою нужду. А потом она исчезла. Её семья переехала, и Аглая больше не появлялась в школе. Каждый день я стоял у двери, будто ждал её вход, чтобы она села рядом и произнесла: «Вот, держи». Но дверь оставалась пустой. Её доброта не ушла с ней. Она поселилась во мне. Годы шли, я стал взрослым. Иногда вспоминал её, как чудо, которое спасало мой день. Вчера время как будто застыло. Моя дочь пришла из школы и спросила: Папа, сделаешь мне завтра два бутерброда? Два? удивился я. Ты же обычно не доедаешь даже один. Она посмотрела на меня серьёзно: Один для мальчика из моего класса. Он сегодня не ел. Я поделился с ним своим обедом. Я замер. В её жесте я увидел ту же Аглаюту, что однажды поделилась со мной хлебом, когда мир молчал. Её доброта не исчезла. Она прошла сквозь годы, сквозь меняи теперь живёт в моей дочери. Я вышел на балкон, взглянул в небо, и слёзы сами по себе скатывались по щекам. В тот миг я почувствовал всёголод, благодарность, боль и любовь. Возможно, Аглая давно меня забыла. Возможно, она никогда не узнает, как изменила мою жизнь. Но я буду помнить вечно. Одна добрая поступка способна пройти сквозь поколения. И сейчас я точно знаю: пока моя дочь делится своим хлебом с другим ребёнком, доброта живёт.