Когда чужой становится своим: история человека без прошлого и женщины, подарившей ему будущее
— Ни документа, ни имени? — Вера Петровна нахмурила брови, перебирая листы медкарты. Голос её оставался ровным, но в глазах мелькало беспокойство.
— Ничего, — пожала плечами санитарка. — Нашли его в Измайловском парке на скамейке. Мороз под тридцать, а он в одном пиджаке. Чудом вытащили. Затылок в крови — то ли упал, то ли ударили.
Вера взглянула на пациента. Мужчина под сорок, с проседью в тёмных волосах. Руки ухоженные, ногти аккуратные — не похож на бродягу. Под капельницей дышал ровно, будто просто спал.
— Пятый день без изменений. МВД проверило базы — ноль. Через неделю передадут в соццентр, — прошептал врач.
— Можно я попробую? — неожиданно предложила Вера. Что-то в этом человеке зацепило её — то ли сходство с покойным мужем, то ли зовёт судьба.
— Добрый день. Как себя чувствуете? — она вошла в палату с лёгкой улыбкой.
— Спасибо, уже теплее. Сегодня снилось… будто иду по лесу. Деревья там неестественно высокие, а трава светится. Я их трогаю, и они… отвечают, — голос его звучал тихо, как далёкое эхо.
— Это хорошо, — Вера проверила пульс. — Значит, память просыпается. Как мне вас называть?
Он замер, будто ловил ускользающую нить.
— Дмитрий… Кажется, меня звали Дмитрий.
Через неделю он сидел на краю койки, сжимая простыню.
— Завтра выпишут. И знаете, что страшнее всего? Не пустота в голове… а пустота впереди. Куда идти? Кто я теперь?
Вера долго смотрела в его глаза — серые, как пироговский рассвет, — и вдруг сказала:
— У меня свободная комната. Поживёте у нас. Пока не разберётесь.
— Ты с ума сошла?! — шипел её сын Игорь. — Мам, это же кот в мешке! Он может кем угодно оказаться!
— Иногда надо довериться, — тихо ответила Вера. — Я чувствую — он не опасен. Ему страшнее, чем нам.
Дмитрий стал тенью в доме. Вставал до рассвета, мыл полы, чинил протекащую раковину, даже перекрасил балкон. Будто отплачивал за кров незримым трудом.
Но однажды Игорь пришёл из школы, швырнул рюкзак.
— Завалил физику!
— Давай разберём, — неожиданно предложил Дмитрий. — Формулы — как ноты. Если услышать мелодию, всё встаёт на места.
Сквозь недоверие в глазах подростка пробился интерес. К вечеру Игорь уже восклицал:
— Вы гений! Вы точно преподавали!
— Не помню… Но спасибо.
Через месяц соседка Галина ахала Вере:
— Твой Дмитрий — волшебник! Все орхидеи в салоне увядали, а он за час вычислил — оказалось, новый удобрение ядовитое! Говорит с цветами, будто с людьми.
— Может, он агроном? — задумалась Вера.
— Сам не знает. Но когда он трогает листья… будто видит их душу.
Тем же вечером Игорь ворвался на кухню:
— Мам, он играет! Нашёлся дедушкин баян — и он выдал “Коробочку” так, что мурашки!
— Я не помню, чтобы учился, — растерянно улыбался Дмитрий. — Пальцы сами вспомнили.
Но ночами он метался по комнате, ловя обрывки снов.
— Всё близко… Лица, улицы, даже запах типографской краски… Но как немое кино. Без субтитров.
Прошло четыре месяца.
У рынка их остановил незнакомец в очках:
— Борис? Борис Лебедев!
— Вы ошиблись, — быстро сказала Вера. — Он Дмитрий.
— Нет, это точно он! Доцент биофака МГУ! Мы с ним в Сочи на симпозиуме вместе водку пили!
Дмитрий замер, потом прошептал:
— Боюсь вспоминать. А если там… что-то непоправимое?
Вечером в дверь позвонили. На пороге — мужчина в кожаном пальто.
— Артём Новиков. Частный сыщик. Год ищу учёного, пропавшего послеПосле паузы Дмитрий медленно поднял глаза и прошептал: **”Теперь я знаю, что моё место — здесь, с вами, и никакое прошлое не сможет это изменить.”**
