Когда осенью Владимир заболел, всё изменилось. Соседи позвонили: Андрей, приезжайте. Ваш папа лежит, сам не встаёт.
Когда ушла Аглая, в доме на краю деревни воцарилась тишина. Владимир, её муж, остался один. Соседи говорили: Ему будет тяжело без Аглайи, она везде успевала: и огород, и дом, и кур, и корову.
А он держался. Утром пас скот, днём выходил на двор, чтото мастерил, чтобы руки не болели. Сидеть и грустить не его характер. Но годы брали своё: после семидесяти здоровье уже не то, ноги начали подводить.
Сын Андрей, который живёт в Москве, часто приезжал. Садился рядом на скамейке: Папа, может, поедешь к нам? Там будет легче, мы позаботимся.
Нет, сынок, отмахивался Владимир. У вас своя семья, свои заботы. А я что, буду мешать? Здесь я дома, каждый уголок мой.
Андрей вздыхал. Понимал отца: гордый, молчаливый, никогда не любил, чтобы ему сочувствовали.
Невестка Тамара слушала эти разговоры молча. Она жила с Андреем в Москве, работала медсестрой, была мамой двоих подростков. Свёк всегда казался ей строгим, слегка отстранённым. Как будто признавал её, но теплоты не проявлял.
Но когда осенью Владимир заболел, всё изменилось. Соседи позвонили: Андрей, приезжайте. Ваш папа лежит, сам не встаёт.
Андрей сразу уехал. В доме было прохладно, плита пустая. Владимир лежал на кровати, худой, согнутый.
Папа, наклонился сын, почему ты молчишь?
Да отмахнулся старик. Не хотел нагружать вас проблемами. Всё пройдёт, встану.
Но не встал. После госпиталя стало ясно: сам он в деревне не справится. Андрей снова уговаривал: Едьте к нам, здесь ближе больница, мы рядом.
Не хочу быть обузой. У вас дети, работа А я кому нужен?
Тогда заговорила Тамара. Она смотрела на измождённого свёкру и в сердце чувствовала боль.
Папа, впервые сказала она так искренне, хватит сопротивляться. Ты не бремя, ты наш родной. Поедешь к нам, всё будет хорошо.
Владимир посмотрел на неё удивлённо. Как будто впервые увидел не просто невестку, а женщину с тёплым сердцем.
Ты не против, невестка? тихо спросил.
Не против, папа, улыбнулась она. У нас места хватит. Дети обрадуются.
Так он оказался в городе.
Сначала было непривычно: шум, люди, тесный двор вместо садика. Но Тамара делала всё, чтобы он чувствовал себя как дома. Варила его любимый борщ с фасолью, стирала, поставила в комнате старую лампу, привезённую из деревни.
Однажды вечером он сказал: Спасибо тебе, доченька.
За что, папа?
За то, что не позволил мне погибнуть. Андрей добрый, но ты как Аглая. Она тоже всем сердцем брала на себя тяжёлое.
Тамара слушала и сдерживала слёзы. Впервые за долгие годы она почувствовала, что свёк назвал её дочкой.
Время шло. Дети бегали к дедушке, слушали его рассказы о молодости, о том, как он с бабушкой строил дом. Дед учил внука точить деревянные лодочки, а внука петь старинные песни.
И что удивительно: в доме, где всегда всё спешно и не хватало времени, после приезда Владимира стало больше тепла. Тамара поняла: это не она сделала добро свёкру, а он подарил семье своё присутствие.
Однажды Андрей сказал жене: Я и не представлял, что ты так справишься. Папа всегда был гордым, я боялся, что вы не поладите.
Да что ты, улыбнулась она. Просто пришлось увидеть в нём человека, которому тоже нужна любовь.
Владимир прожил в их семье ещё несколько лет. Он словно расцвёл, несмотря на болезни. На праздники они все собирались за столом, и он говорил: Главное счастье когда есть кому подать стакан воды и есть кому жить.
А когда настал его последний день, он крепко держал Тамару за руку и прошептал: Спасибо, доченька, что не оставил меня одного.
После похорон Тамара долго стояла у могилы и чувствовала: она потеряла не только свёкру, но и ещё одного отца.
