Представьте себя на собственной свадьбе, где двести гостей смотрят на вас, а новая свекровь берет микрофон и заявляет, что вы недостойны её сына, потому что вы мать-одиночка.
Так было со мной полгода назад. То, что случилось дальше, не только спасло моё достоинство, но и вернуло веру в любовь и семью.
Меня зовут Анастасия Соколова, мне 32 года, я детская медсестра. Я думала, что наконец нашла своё счастье с Дмитрием Волковым, самоотверженным пожарным. Он не только полюбил меня, но с первого дня обожал мою дочь, Соню восьмилетнюю девочку с рыжими кудряшками и веснушками, которая могла осветить собой любую комнату.
Но мать Дмитрия, Татьяна, сразу дала понять, что видит во мне «обузу». В свои 58 лет эта бывшая страховой агент мастерски владела пассивно-агрессивными замечаниями под маской комплиментов. Один её взгляд мог разрушить меня. Даже моя подруга и свидетельница, Ольга, замечала её колкости за ужинами: фразы вроде «Не всем так повезло начать с чистого листа» или «Дима всегда слишком много отдаёт, святая простота».
О чём Татьяна не знала, так это о том, что Дмитрий наблюдал за ней, готовясь к моменту, когда она нападёт. Он слишком хорошо знал свою мать, и то, что он задумал, изменило всё.
Два года назад моя жизнь была тяжёлой: я работала по 12 часов, воспитывая Соню одна после того, как её отец нас бросил. Но на лекции по пожарной безопасности в школе Сони появился Дмитрий спокойный, добрый, светящийся, когда улыбался детям. Этот день стал началом любви, которую я не ожидала.
С нашего первого «свидания» в музее космонавтики где Дмитрий настаивал на том, чтобы познакомиться и со мной, и с Соней до его тихого присутствия на школьных спектаклях и попыток научиться заплетать косы, он естественно вошёл в нашу жизнь. Когда он сделал мне предложение на школьной ярмарке Сони, она закричала так громко, что, наверное, было слышно во всём районе.
Но знакомство с Татьяной оказалось другим испытанием. Её первые слова были не приветствием, а холодным: «Сколько ты была замужем до этого?». Когда я ответила, что отец Сони нас бросил, она сказала: «Ну понятно, почему ты осталась одна».
Семейные встречи превратились в испытание на прочность. Её намёки о том, что Дмитрий «тащит на себе чужой груз» или сомнения в моей способности совмещать работу и материнство, ранили. Дмитрий защищал меня, но мы оба знали свадьба станет полем битвы.
Церемония была волшебной: Соня рассыпала лепестки, пока я шла к алтарю, Дмитрий в тёмно-синем костюме едва сдерживал эмоции. Но на банкете, после трогательных речей его брата Артёма и Ольги, поднялась Татьяна. У меня сжалось сердце.
«Я хочу сказать несколько слов о своём сыне», начала она со сладкой, но колючей улыбкой. «Дима щедрый и любящий человек, иногда даже слишком. Он заслуживает самого лучшего. Женщину, которая сможет отдать ему всё. Ту, которая будет думать только о нём и общих мечтах».
Затем последовал удар: «Он заслуживает женщину без прошлого. Не ту, у которой ребёнок от другого. Мать-одиночка никогда не сможет любить мужа полностью, потому что её приоритет всегда её ребёнок. Мой сын должен быть на первом месте».
Зал замер. Дмитрий стиснул зубы. Моё сердце разрывалось.
И тут поднялась Соня.
Одетая в розовое платье подружки невесты, она подошла вперёд с маленькой бусинистой сумочкой. «Извините, бабушка Таня. Можно я скажу? Мой новый папа, Дима, дал мне письмо на случай, если кто-то обидит маму».
В зале пронёсся шёпот. Татьяна побледнела, когда Соня взяла микрофон.
Она развернула листок и прочитала вслух: «Дорогие гости, если вы это слышите, значит, кто-то усомнился, достойна ли Анастасия быть моей женой или является ли наша семья полноценной. Позвольте мне сказать прямо: я не согласился на компромисс, я нашёл сокровище».
