Когда дверь закрылась за Светланой Аркадьевой, в кабинете остались только трое Агния, её маленькая дочь Лада и высокий мужчина в дорогом костюме.
Марк Александров наклонился, поднял карандаш с пола и внимательно его разглядел, будто держал в руках чтото более ценное, чем детская вещица. Затем его взгляд упал на Ладу.
Этот карандаш ваш? спросил он мягким, спокойным голосом.
Девочка кивнула.
Спасибо, дядя, шепнула она, протягивая крошечную ручку.
Марк улыбнулся, протянул ей карандаш и сказал:
Держи крепко, маленькая художница. И не бросай рисовать, даже если взрослые скажут, что это бесполезно.
Агния стояла, почти не веря. Ожидала упрёка, презрения, очередного унижения. Но вместо этого спокойствие, человечность, тепло.
Присядьте, сказал Марк. Я проведу интервью лично.
Светлана, всё ещё стоявшая у двери, побледнела. Её улыбка исчезла в тот же миг. Марк посмотрел на неё лишь раз коротко, но достаточно ясно. Женщина отодвинулась и безмолвно вышла.
Марк сел напротив Агнии, открыл папку с документами и пролистал несколько страниц.
Вижу, у вас семь лет опыта работы бухгалтером в производственной компании, затем два года перерыва. Почему?
Я родила дочь, ответила тихо Агния. Муж бросил меня. Я работала из дома, насколько могла, но сейчас нуждаюсь в стабильной работе.
Он кивнул с пониманием.
Вы выбрали нашу фирму, потому что рядом детский сад, верно?
Да. Это позволит мне совмещать работу и заботу о ребёнке.
Тон его был ни надменным, ни официальным просто человеческим. Он отложил документы в сторону и спросил:
Если я дам вам шанс, что бы вы изменили здесь?
Агния глубоко вдохнула.
Мне не нужно особое отношение. Хочу просто работать. Я внимательна, трудолюбива, быстро учусь. Не боюсь трудностей. Единственное, чего боюсь не обеспечить будущее своей дочери.
В комнате наступила тишина. Лишь шуршание листа с рисунком Лады нарушало её.
Марк откинулся назад.
Знаете, прошептал он, когда я был мальчиком, моя мать была одна. Отец умер рано. Она не могла найти работу, потому что у неё был ребёнок.
Агния посмотрела удивлённо.
Помню, как она возвращалась вечером с разбитыми руками из прачечной, где стирала чужие вещи. Помню, как прятала меня под столом, когда приходил хозяин, чтобы не увидеть меня. «Меня уволят, если узнают, что у меня ребёнок», говорил она. Улыбнулась печально. Сейчас сын этой женщины владеет этой компанией.
Глаза Агнии наполнились слезами.
Поэтому я не могу смотреть, как ктото унижает женщину, борющуюся за ребёнка, продолжил Марк. Это не слабость, а сила.
Он наклонился чуть ближе и спросил:
Можно задать вам вопрос не как директор, а как человек? Почему вы не сдались?
Агния подняла глаза.
Потому что, если я сдаюсь, то сдаётся и моя дочь. Я хочу, чтобы Лада знала: её мать не отступила.
Марк улыбнулся и кивнул.
Хорошо сказано.
Он взял лист, подписал его и протянул Агнии.
Это ваш трудовой договор. Начинаете в понедельник.
Агния посмотрела, не веря.
Но госпожа Аркадьева говорила, что решение отрицательное
Её решение уже не имеет силы, ответил он спокойно. Моё другое.
Лада обернулась к маме, лицо её светилось радостью:
Мама, значит, ты теперь будешь работать здесь?
Агния кивнула, и слёзы текли свободно, не от стыда, а от облегчения.
Марк улыбнулся девочке.
А ты, маленькая художница, можешь время от времени приходить к нам. У нас есть комната для детей сотрудников. Ты уже часть нашей команды.
Прошло несколько недель. Агния стала неотъемлемой частью офиса точной, ответственной, всегда улыбающейся. Коллеги её ценили. Светлана Аркадьева была переведена в другой отдел по личному указанию директора.
Однажды вечером Агния задержалась, завершать отчёты. Все уже ушли, когда открылась дверь.
Марк вошёл с двумя чашками кофе.
Всё ещё работаете? спросил он, подойдя ближе.
Хочу закончить отчёт, ответила она, улыбаясь. Не хочу оставлять дела недоделанными.
Вы уже доказали, что вы лучшая, сказал он, ставя чашку на её стол. Теперь просто живите.
Агния посмотрела в его глаза в них не было ни сожаления, ни снисхождения. Было лишь уважение и нечто более глубокое.
Спасибо, господин Александров. Вы не представляете, сколько вы для меня и Лады сделали.
Возможно, я знаю, тихо признался он. Однажды ктото сделал то же для моей мамы.
Он уже собирался выйти, но остановился у порога.
Передайте Ладе, что я видел её рисунки в детской комнате. Они замечательные.
Агния улыбнулась.
Знаете, кого она рисует чаще всего? Вас.
Меня? удивился он.
Да. Она пишет, что вы «добрый дядя с глазами, как небо после дождя».
Марк замолчал, затем слегка улыбнулся.
Прекрасно. Давнo не видел я таково небо.
Оба тихо рассмеялись.
Впервые за долгие годы Агния почувствовала, что жизнь может начаться заново не из жалости, а из надежды, из веры в то, что добро существует, и один человеческий жест способен изменить судьбу.
