**«Командировка» с горьким послевкусием: записка, разрушившая мир**
Вернулся я домой поздно, выжатый как лимон после рабочего дня. Швырнул портфель у двери и побрёл на кухню, где Ольга жарила котлеты.
— Завтра уезжаю в командировку, — буркнул я. — Собери вещи.
Она обернулась, нахмурившись:
— Срочно? И почему именно на выходных?..
Я промолчал, лишь пожал плечами, и ушёл переодеваться.
Прошло два дня. Вернулся — тишина. Ни жены, ни дочери. Хотя обычно в это время они уже дома.
— Странно… — пробормотал я, скидывая куртку.
Достал телефон, набрал Ольгу. Не отвечает. Хотел позвонить снова, но взгляд упал на записку на столе. Чёткие, ровные строки, но с каждым словом сердце заходилось чаще.
«Андрей. Не ищи нас. Устала от полуправд и твоей отстранённости. Лиза поехала со мной к бабушке. Нам нужно время. Не звони. Если любишь — оставь нас в покое.»
Перечитал раз, другой. В груди стало тяжело. Рухнул на стул, уставившись в стену. В голове поплыли картины последних недель…
Новую начальницу в отделе никто не ждал. Место седого, уважаемого Виктора Сергеевича заняла резкая, как лезвие, женщина — Ирина Павловна. Шептались, что её назначили по блату, но вслух никто не решался говорить.
На первом же собрании она дала понять — дисциплина железная. Я опоздал на минуту — и нарвался на ледяной взгляд.
— Второго предупреждения не будет, — её голос резал, как сталь.
Прошло три недели. Я старался, и, видимо, это заметили. Однажды вызвали в кабинет.
— Работаете чётко. Почему до сих пор не растёте? — спросила Ирина, вертя ручкой в пальцах.
— Не знаю, — честно ответил я.
— В пятницу в Питере важная конференция. Поедете. Разберётесь с новым оборудованием. А там… — она сделала паузу, — …может, и повышение обсудим.
Внутри всё сжалось. Я же обещал Лизе сходить в зоопарк. Она ждала. Да и Ольга… точно не поверит.
Но я поехал.
И, как на зло, в купе оказалась сама Ирина Павловна. Без строгого костюма, в простом платье, она казалась почти… своей.
— Расслабьтесь, — улыбнулась она. — Будет полезно.
Разговорились. В гостинице наши номера были… через стенку. Совпадение?
А вечером — стук в дверь. Открыл. Ирина с шампанским и шоколадом.
— Зайдёте? — прошептала она.
Всё случилось быстро. Бокалы, смех, её рука на моём плече… Поцелуй, которому я не сопротивлялся.
Дома Ольга встретила меня холодно. Не сказала ни слова. Пока не нашла след помады на рубашке.
— Это что? — её шёпот был страшнее крика. — Я так и знала.
Скандал. Слёзы. Я молчал. Впервые заснул не в постели, а на диване.
А наутро — та самая записка.
Держал её в дрожащих пальцах. Не заметил, как слёзы капнули на бумагу. Я не хотел этого. Но урон был нанесён.
На работе Ирина вела себя как обычно — холодно, деловито. И когда снова предложила командировку, я твёрдо ответил:
— Нет. Обещал дочери — не подведу её снова. Пусть едут другие.
Она приподняла бровь:
— Вы понимаете последствия?
— Да. Но я уже потерял слишком много.
Вышел, не оглядываясь.
В выходные повёл Лизу в парк. Купил ей мороженое. Катался с ней на каруселях. Смотрел, как она смеётся. В душе наконец стало тихо. Впервые за долгое время.
Повышение получил другой. Ольга вернулась не сразу — через месяц мы начали разговаривать. Медленно. По-взрослому.
И я больше никогда не путал карьеру с тем, что действительно важно.
