— Кому ты такая сдалась?
— Света, не надо меня снимать в профиль. Не надо, — Наталья метнула злой взгляд на фотографа из их пресс-службы. — Зачем ты оттуда щелкаешь?
— Наталья Игоревна, я всех фотографирую, — замялась Света, которая кружила вокруг стола с почетными гостями и ловила моменты. — Хочу, чтобы все попали в кадр.
— Меня снимайте только анфас и только с этой точки. Поняла? Пожалуйста. Только так. Спасибо, — отрезала Наталья. — Коллеги, вернемся к договору.
Гости удивленно переглянулись, но промолчали. Она была начальницей, и ей можно было всё — даже командовать фотографом во время подписания контракта на миллионы.
Света теперь целилась тщательнее, следя, чтобы Наталья всегда смотрела прямо в объектив и ни в коем случае не поворачивалась боком. Коллеги ее предупреждали, но она забыла — и получила выговор. Хотя искренне не понимала, что плохого в профильных снимках. Всё ведь выглядело хорошо.
Но для Натальи Игоревны не существовало «хорошо» или «нормально». Только идеально. Так учила ее мать:
— Наташа, ты должна быть идеальной. Идеальной женой, матерью, сотрудницей. Чтобы люди смотрели и восхищались: вот она, совершенство.
— Мам, я стараюсь.
— Стараешься, но мало. Ты пошла в школу в мятом платье. Разве можно так? Почему не погладила, как велела?
— Гладила, но складки остались. Думала, не заметно, — опустила глаза Наташа.
— Если идеально — никто не видит. Если плохо — замечают все. Запомни.
— Хорошо, мам, — Наташа всхлипнула. Обидно было подвести мать.
— И не вытирай нос, Наташа. Он у тебя и так крупный. А когда плачешь — вообще на пол-лица. И горбинка еще… Когда у вас школьные фото?
— В четверг.
— Потренируйся перед зеркалом, как сесть, чтобы нос не так бросался в глаза.
— Хорошо.
— Смотри прямо, голову чуть наклони. Вот так, да.
Наташа, едва сдерживая слезы, вертела головой у зеркала, но нос с горбинкой казался огромным при любом повороте. Хотя, если бы мать не тыкала в него с детства, может, она бы и не замечала.
В таких разговорах мать часто повторяла: «Не будешь идеальной — замуж не возьмут. Останешься одна».
Этого Наташа боялась больше всего. И работала над собой, чтобы стать той самой идеальной женщиной. Тело, склонное к полноте, мучила диетами и пробежками. Никаких плюшек, мороженого, пиццы. Только гречка, куриная грудка, салат и чай. Училась на отлично — достойному мужчине не нужна глупая. Должна быть красивой, умной, с хорошей зарплатой — кто захочет содержанку?
Окончила экономический факультет, курсы маркетинга, учила языки, разбиралась в искусстве. Стремилась быть идеальной женой и профессионалом.
С Игорем познакомилась после института. Он был обычным, она — идеалом: высокая, стройная, ухоженная, с безупречным маникюром, укладкой, отглаженной одеждой. И отлично готовила — путь к сердцу мужчины лежит через желудок.
Игорь работал юристом, звезд с неба не хватал, но был симпатичным — высокий блондин с голубыми глазами. Рядом с идеальной женщиной должен быть идеальный мужчина, верно? Он обратил на нее внимание, и Наталья, боясь одиночества, быстро его «приручила». А Игорь и не сопротивлялся: жена зарабатывала, содержала дом в чистоте, готовила, ухаживала. Он всегда был сыт, в отглаженной рубашке и начищенных ботинках. Со стороны — идеальная семья.
Через два года родился сын. Наталья купила книгу «Как воспитать идеального ребенка» и следовала ей строго. Составляла рацион, покупала развивашки, дорогие вещи — чтобы никто не подумал, что они экономят на ребенке!
Для нее было важно мнение всех — коллег, друзей, соседей. Как будто ей нужно было подтверждение, что она идеальна… такая, какой ее делала мать.
Наталья завела соцсети. Никаких случайных фото — только постановочные снимки, ретушь, профессиональные фотосессии. Счастливая семья: она, любимый муж и сын-умница.
Игорь ненавидел эти съемки — жена становилась невыносимой.
— Только не в профиль, — твердила она фотографу. — И этот ракурс не нужен.
— Давайте я сам выстрою кадр. Если вы посмотрите друг на друга, будет тепло.
— Делайте, как я говорю. Я плачу.
После съемок уставший Игорь ворчал:
— Зачем так с фотографом? Как школьника отчитала.
— Чтобы не пришлось выкидывать снимки.
— Да что там может быть не так? Мы все в порядке, ты с макияжем…
— Например, мой нос в профиль с этой ужасной горбинкой.
— Нормальный нос. С горбинкой люди живут.
— «Нормальный»? Он должен быть идеальным!
Потом Наталья накопила на ринопластику. Но врачи отказали — по медпоказаниям операция была опасна.
— Доктор, я заплачу.
— Не в деньгах дело. Вот снимок — вмешательство рискованно. Не возьмусь.
После нескольких консультаций она поняла — нос останется таким навсегда. Смирилась. Муж перестал убеждать, что все в порядке. Но мать не унималась:
— Наташа, ты поправилась.
— Нет, мам.
— Волосы тусклые.
— Недавно красилась.
— Игорь как всегда хорош. А ты… Держи себя в форме, а то найдет другую.
— Мам, что ты несешь? У нас все хорошо.
— Предупредила. Мужчины не терпят нерях.
— Мне пора.
— Ты же ночевать собиралась!
— Передумала.
Ложь. Просто хотелось уйти.
Хотя она и правда планировала остаться. Сын у свекрови, Игорь завал на работе. Но теперь — домой. Устала.
Не стала звонить. Тихо открыла дверь. Игорь не спит — разговаривает. Наверное, с коллегами. Но нет… Женский голос. Из спальни:
— Устал, милый? Тяжело с ней?
— Устал. Как в музее живем. Вдруг что не так.
— Развестись не хочешь?
— Хочу, но… Деньги ей не помешают.
— А мне нравится ни в чем себе не отказывать.
— Вот и думай.
Девушка рассмеялась, послышались поцелуи. Наталья распахнула дверь.
— Ой, Нать, ты чего так рано?
— Это что?! Ты… с ней… Кто это?!
Девушка — пухлая, с короткими волосами, об
