— Кому ты такая нужна?
— Маша, не фотографируй меня в профиль. Не надо, — Варвара бросила сердитый взгляд на девушку из пресс-службы. — Почему ты снимаешь именно оттуда?
— Варвара Петровна, я всех фотографирую, — смутилась Маша, кружившая вокруг стола с важными гостями, щелкая затвором. — Хочу, чтобы все попали в кадр.
— Меня — только прямо и только с этого ракурса. Поняла? Спасибо, — отрезала Варвара. — Коллеги, продолжим обсуждение контракта.
Гости переглянулись, но никто не осмелился возразить. Она была начальницей, а значит, могла диктовать правила даже в момент подписания многомиллионного соглашения.
Маша теперь целилась тщательнее, следя, чтобы Варвара Петровна всегда смотрела в объектив и ни в коем случае не оказывалась в кадре боком. Коллеги предупреждали её об этом, но она забыла — и вот результат. Хотя Маша искренне не понимала, что плохого в фотографиях в профиль. Всё выглядело прекрасно.
Но для Варвары Петровны не существовало «прекрасно» или «нормально». Только идеально. Так учила её мать:
— Варя, ты должна быть идеальной. Для мужа, для детей, для коллег, для всего мира. Пусть смотрят на тебя и говорят: вот совершенство.
— Мам, я стараюсь.
— Знаю, дочка. Но мало. Сегодня ты пошла в школу в мятом платье. Разве можно так?
— Я гладила, но складки остались. Думала, никто не заметит, — опустила глаза Варя.
— Если платье выглажено — никто не заметит. Если нет — увидят все. Запомни.
— Хорошо, мам, — всхлипнула девочка. Ей было обидно и страшно разочаровывать мать.
— И не хлюпай носом, Варя. Он у тебя и так большой, а когда плачешь — вообще на пол-лица. И горбинка эта… Когда у вас школьные фотографии?
— В среду.
— Тогда потренируйся перед зеркалом, как правильно сесть, чтобы нос не бросался в глаза.
— Я попробую.
— Смотри прямо и чуть наклони голову. Вот так, да, правильно.
Со слезами на глазах Варя поворачивала голову перед зеркалом, но нос с горбинкой казался огромным при любом угле. Хотя, если бы мать не твердила об этом, может, она бы его и не замечала.
Часто в таких разговорах звучало: «Не будешь идеальной — замуж не возьмут. Останешься одна навек».
Этого Варя боялась больше всего. И работала над собой, превращаясь в ту самую безупречную женщину. Тело, склонное к полноте, изнуряла диетами и пробежками. Никаких булочек, мороженого, пельменей. Только ненавистная гречка, куриная грудка, зелень и чай без сахара. Училась на отлично, зубрила до ночи — ведь достойному мужчине не нужна глупая и неопрятная. Она должна быть красивой, умной, образованной и хорошо зарабатывать. Кому нужна нахлебница?
Варя окончила экономический факультет, прошла курсы маркетинга, постоянно училась. Знала два языка, разбиралась в искусстве, литературе, моде. Стремилась быть идеальной женой и профессионалом.
С Сергеем познакомилась после института. Он был хорош, она — совершенна: высокая, стройная, ухоженная, безупречный маникюр, укладка, отглаженный костюм, туфли на шпильке. И прекрасно готовила — ведь путь к сердцу мужчины лежит через желудок.
Сергей — из простой семьи, без особых амбиций. Работал юристом, оформлял бумаги, звёзд с неба не хватал. Но красивый: высокий блондин с серыми глазами и тонкими пальцами. Рядом с идеальной женщиной должен быть идеальный мужчина, не так ли? Он обратил на неё внимание, и Варя, боявшаяся одиночества, быстро его «приручила». Сергей не сопротивлялся: жена зарабатывала, содержала дом в чистоте, готовила, ухаживала. Он всегда был накормлен, в выглаженных рубашках, с начищенными ботинками. Со стороны — картинка из глянца.
Через два года родился сын. Варя купила книгу «Как воспитать идеального ребёнка» и строго следовала инструкциям. Составляла меню, покупала развивающие игрушки, одежду только из лучших магазинов — чтобы никто не подумал, что они экономят на ребёнке!
Для Вари было жизненно важно мнение окружающих. Как будто ей нужно было подтверждение, что она идеальна… такая, какой её делала мать. Она завела дорогой телефон, вела соцсети. Никаких случайных фото, только постановочные кадры. Чтобы выложить один снимок, делала сотни, затем ретушировала. Часто устраивала семейные фотосессии: она, любимый муж и умница-сын.
Сергей ненавидел эти съёмки — жена становилась невыносимой.
— Только не в профиль, — твердила она фотографу. — И этот ракурс не подходит.
— Давайте я составлю композицию, — пытался возразить специалист. — Если вы посмотрите друг на друга, будет тепло и естественно.
— Я плачу вам деньги. Делайте, как говорю. В профиль — ни в коем случае.
После съёмок уставший Сергей ворчал:
— Ну зачем так, Варь? Фотограф же профессионал.
— Чтобы не пришлось выкидывать снимки. Он нащёлкает как попало, а мне потом стыдно будет показывать.
— Да что там может быть не так? Мы все красиво одеты, я с Колей пострижен, ты с макияжем.
— Много чего! Например, мой нос в профиль с этой ужасной горбинкой.
— Нормальный у тебя нос. Почему ты всю жизнь из-за него переживаешь?
— «Нормальный» — это не идеальный!
Потом Варя накопила крупную сумму и решилась на ринопластику. Уменьшить, убрать горбинку. Но врачи отказали — по медицинским показаниям операция была опасна.
— Доктор, мне нужно исправить. Сколько стоит?
— Не в деньгах дело, Варвара Петровна. Вот снимок — вам нельзя вмешательство. Риск осложнений слишком велик.
После консультаций Варя поняла: нос останется таким навсегда. Пришлось смириться. Сергей перестал обсуждать тему, но мать не унималась:
— Варя, видела твоё новое фото. Ты поправилась?
— Нет, мам, вес под контролем.
— Как-то ты неудачно получилась. И волосы тусклые.
— Недавно красилась. Мне кажется, фото неплохое.
— Мальчики хорошо вышли. Серёжа всё такой же красавец. А ты… не очень. Держи себя в форме, а то найдёт тебе замену.
— Мам, ну что ты… — Варя снова почувствовала себя той школьницей, которую учили позировать. — У нас с Сергеем семья, любовь.
— Предупреждаю. Мужчины не терпят н
