Я не помню, потому что этого не было! с невозмутимой серьезностью заявил Рыжиков, глядя на неё глазами, в которых читалась неподдельная старость.
Разговор как-то сам собой затих, и каждый побрёл своей дорогой.
«Ну и зачем соврал? размышляла Грета. Ведь по глазам же видно, что врёт!»
Хочешь, я стану твоим Каем? предложил одиннадцатилетний Петька Рыжиков симпатичной ему однокласснице Грете Соколовой.
Каким ещё Каем? удивилась девочка.
Ну, как же! Ты что, сказку не читала? Там его снежная королева заколдовала! А Грета его спасает!
Грета? Герда его спасает! с презрением фыркнула Соколова. Ну и знаток Андерсена!
Да какая разница Грета, Герда? махнул рукой Петька, не заморачиваясь на мелочах. Я спрашиваю: хочешь, чтобы я был твоим Каем?
Девочка не хотела. Петька был лопоухим, тощим и явно ниже её ростом. Хотя такого спасать, конечно, было бы проще.
Но она крепкая, на полголовы выше: ну как с ним потом ходить-то после спасательной операции? Позориться?
Ни за что! К тому же её сердце уже занял другой двоечник Мишка Пудов.
Кстати, он стоял неподалёку и с интересом слушал их спор.
И Гретка, поправив бант, громко заявила чтобы Мишка точно услышал:
Подумаешь, Кай! Да ты даже на роль оленя не годишься! Так что, Кай, иди и не икай!
Мишка заржал, Петька испуганно на него взглянул и смылся. А на следующий день при всём классе обозвал Соколову «Гретой-винегретой», торжественно заявив: «Я мщу, и мстя моя ужасна!»
Ну а чего ты хотела, Соколова? Не каждый мужчина стерпит такое унижение! А его ведь отвергли
Худой Петька отличался умом, который с лихвой компенсировал недостаток физической силы.
Просто вчера, получив неожиданный удар от возлюбленной, он растерялся любой бы на его месте стушевался.
Тут уже заржал не только Пудов, а весь класс: прозвище всем понравилось! Ну а что смешно же! Хотя слова «прикольно» тогда ещё не знали.
Разумед
