28 октября, 2025года.
Сегодня утром я, Иван Петрович Соколов, высматривал на платформе Казанского вокзала рыжего кота, который беспрестанно бросал взгляд в глаза прохожих. Когда я подходил ближе, он отступал, будто бы разочарованный в моих намерениях, и тихо мяукал. Я уже несколько дней пытался накормить его, подманивая к себе, но он оставался настороженным.
Рыжий кот, словно странник, пробегал вдоль перрона, останавливаясь у людей и вглядываясь в их глаза, будто искал того единственного, кого ждал всю жизнь. Если я ошибался, он жалобно мяукал и отдалялся в сторону. Я заметил его в тот день, когда возвращался из командировки поездом «МоскваВоронеж». В его взгляде читалась печаль, и я понял, что он не просто бездомный ему не до игры.
Кот позволял мне приблизиться лишь на пару шагов, глядя прямо в лицо, как будто задавал вопрос. Затем снова отстранялся, не доверяя. Но голод победил осторожность: через пять дней, когда у него почти не осталось сил и еды, я решился. Я предложил ему сметану и кефир, и рыжий, дрожа от голода, глотал всё, не отрываясь.
Через несколько дней кот немного окреп, и я попытался взять его домой. Но он резко вырвался и снова бросился к вокзалу, будто боялся уехать не туда, куда ему нужно. Он вновь ходил вдоль путей, мяукал и всматривался в лица людей, как в чужие окна, надеясь увидеть своего хозяина.
Тогда я решил действовать. Я встретился с другом, кондукером Александром Ивановичем, и за чашкой чая, куском солёной рыбы и пирожком с картошкой просмотрели записи видеокамер. На одной из записей я увидел, как владелец кота сел в поезд, а наш рыжий прыгнул с вагона перед отправлением и остался на перроне. Я распечатал фото человека и разместил его в «ВКонтакте», но откликов не было. Поэтому я взял отпуск без содержания, на целую неделю, и отправился по маршруту того же поезда, взяв с собой кота.
Сначала Барсик (так я стал его называть) упрямо вопил в переноске, пытаясь вырваться. Соседи по купе, узнав историю, угощали его кефиром, сухариками и даже кусочками колбасы. Через время рыжий успокоился, понял, что никто ему не навредит, а вокзал, где ожидал хозяин, уже остался далеко позади.
Барсик выбрался из переноски, сел рядом со мной и смотрел на меня, как на единственную точку опоры. На каждой станции мы выходили, расклеивали листовки о поиске хозяина, но дело шло медленно времени ушло больше, чем я рассчитывал.
Первая неделя прошла, затем вторая, деньги в кармане закончились. Я всё же ехал дальше, ведь отступать означало бросить того, кто доверился мне. Однажды я зашёл в соцсеть и не поверил глазам: сотни тысяч людей уже следили за судьбой Барсика, отправляли деньги, еду, вещи, оставляли слова поддержки и предлагали взять кота к себе.
Сейчас на перронах появляются доброжелательные люди, они протягивают мне пакеты с кормом, одежду, ктото молча стоит рядом и шепчет: «Держитесь». Это меня смущает я никогда не просил о помощи, всю жизнь сам зарабатывал, сам справлялся. А теперь эта история стала общей, и люди полюбили Барсика, будто он наш.
Соседи по купе подбадривали меня, гладили кота. Барсик уже стал опытным пассажиром: он ложится рядом, кладёт голову мне на правую ногу, вытягивает когти и вцепляется в штанину, чтобы не упасть от качки. Я терпел его «прикусывания», лишь слегка отодвигал их.
По вечерам мы шли к последнему вагону, выходили в открытый тамбур и просто стояли: я держал кота обеими руками, чтобы он не сорвался, и показывал ему закат. Стук колёс, свист ветра, уходящая в даль железнодорожная линия всё это стало нашим общим миром.
Хорошо, да? шептал я. Барсик отвечал коротким «мрр».
Вдруг зазвонил телефон. Одна из читательниц моего блога, Марина Алексеевна, нашла хозяев Барсика. Она написала, что в большом городе, на Московском центральном вокзале, их ждёт человек с фотографии.
Я сильно взволновался, но вместо радости ощутил пустоту. Соседи по вагону радовались, будто это их собственный кот: устроили праздник, ели, пили, смеялись.
Только я сидел тихо, гладил рыжую голову Барсика и слышал, как он урчит. Я шептал себе: «Странно, но, может, я уже и есть его дом».
Поезд прибыл в огромный мегаполис. Я держал кота на руках, искал нужный зал там было полно журналистов и фотокамер.
Барсик! крикнула женщина ближе. Барсик вздрогнул, но, увидев невысокую полную женщину, отвернулся, запрыгнул на мою грудь, обхватив шейкой. Женщина улыбнулась и погладила его спину:
Он меня никогда не любил, мягко сказала она. Не волнуйтесь, кивнула на журналистов, это не о нас. Это о вас.
Я был удивлён, потом растерян. Она пояснила, что её муж, Сергей Иванович, отправлен в другое место рассказывать истории, и они не имеют права забирать кота у меня. Она протянула мне плотный конверт.
Здесь билеты обратно и деньги, сказала она. Это собранные коллегами средства. Пожалуйста, не спорьте.
Она положила конверт в карман моего старого пиджака, дала большой пакет с выпечкой и сладостями.
Пойдём, я провожу вас к вашему поезду, сказала она, идя со мной к выходу. Толпа текла вокруг, она снимала всё на телефон.
Когда мы с Барсиком уже сидели в вагоне, она ещё раз погладила кота, поцеловала меня в щёку и ушла.
Поезд тронулся. Вскоре к ней подошёл её муж, вытирая грим со лица.
Всё сделано, сказал он. Они меня ещё долго ждать будут.
Прости нас, Господи, за эту ложь, прошептала она, целуя мужа. Но иначе он бы вечно ездил по стране, старея вместе с котом. Мы лишь остановили его страдания.
Ложь ради добра, кивнул Сергей. Пусть едут домой. Это правильно.
Я искала хозяина, сказала женщина. Но если я его не нашла значит, никто не найдёт.
Он обнял её.
Ты сделала всё правильно. Мы едем домой, и это главное. Пусть будет наш добрый грех.
Они исчезли в толпе, как река в шуме. А в нашем вагоне снова звучал стук колёс. Люди уже знали, кто едет с ними: высокий седой Иван Петрович и рыжий Барсик.
Барсика зовут, говорил я. Барсик удивлённо смотрел на меня, будто соглашался: имён теперь мало что значит, важен тот, кто рядом.
Он снова положил свою рыжую голову на мою ногу, вытянул когти в джинсы и уснул спокойно, зная: теперь его не оставят.
Вагон гудел, люди радовались. Кот нашёл человека, а человек нашёл того, кого не бросит.
И, пожалуйста, не судите женщину. Бывают случаи, когда ложь единственный путь к правильному.
Я так думаю.
