Это не твой ребёнок!
Инна и Артём вышли из роддома, сияя от счастья. Артём бережно держал в руках крошечный конверт — его новорождённый сын, долгожданный, безмятежно посапывал, укутанный в тёплый плед. Родные, друзья, повивальная бабка — все поздравляли, дарили цветы, кричали «Горько!». Всё было именно так, как мечтала Инна.
— Спасибо, родная, — прошептал Артём, — за сына.
Но Инна вдруг побледнела.
— Смотри, твоя мать идёт…
К ним быстрыми шагами направлялась Галина Сергеевна — мать Артёма. Суровая, прямая, как струна. Отпросилась с работы? Неспроста.
— Артём! Не делай этого! — резко бросила она вместо приветствия.
— Что? — он остолбенел.
— Не забирай этого ребёнка. Он — не твой!
Тишина повисла, словно перед грозой. Инна сжалась, будто от удара.
— Мать, ты в своём уме? — Артём смотрел на неё, не узнавая.
Всё началось три месяца назад, когда Артём впервые признался: он влюблён. В женщину старше себя, с ребёнком на руках. И… ждущую дитя от другого.
Галину охватил ужас. Она пыталась не вмешиваться, ждала, что «одумается». Но затем Артём заявил: женится. Более того — усыновит её первенца и ребёнка, которого она носит.
— Ты рехнулся? — не выдержала тогда Галина.
— Это моё решение. Я люблю её. И этих детей. Я стану им отцом.
— Да ты ещё молодой! Можешь найти девушку без прошлого! Родить своих!
— Они и будут мои, — твёрдо ответил Артём.
Она попыталась поговорить с Инной. Пригласила в трактир. Без криков, по-матерински.
— Пойми, ты мать, я тоже. Я не против тебя лично. Но разве это справедливо? Родишь от одного, а воспитывать будет мой сын?
Инна лишь усмехнулась.
— Хотите, чтобы я исчезла? Напрасно. Артём меня любит. А я — его. Мы вместе. Нравится вам это или нет.
С того дня Инна перестала кланяться. Артём — избегать разговоров. Телефоны молчали.
Галина страдала. Рыдала в подушку. Говорила с бывшим мужем — тот отмахивался. Даже сестра, которой она излила душу, сказала: «Главное, чтобы был счастлив».
Но Галина знала: он не видит, во что ввязывается. Ослеплён. И только она, мать, чувствует, как им вертят.
Через племянника она узнала день выписки. И решила — будет там. Попробует в последний раз остановить сына. Вернуть.
— Сынок, умоляю… — дрожащим шёпотом сказала она на глазах у всех. — Этот ребёнок — не твоя кровь. Не губи себя. Пока не поздно.
Инна прижала младенца к груди, словно от волка.
— Мама, уйди, — тихо, но железно произнёс Артём. — Это мой сын. Я забираю его домой. И ничто не изменит этого.
— Инна, — обратилась к ней Галина, — ты взрослая, у тебя двое детей. Неужели не понимаешь, как мне больно? Видеть, как моего сына превращают в кошелёк?
— Хватит, — резко отрезала Инна. — Я родила от того, кто бросил. Артём выбрал быть рядом — его право. А вам лезть нечего.
— Я имею право быть матерью! — крикнула Галина. — А ты… просто пользуешься его добротой!
— А вы просто злая старуха, которую никто не слушает. Видно, недаром муж от вас сбежал.
Слова легли, как пощёчина.
Гости молчали. Кто-то потупился. Кто-то сделал вид, что не слышит. Артём взял ребёнка и увёл Инну к машине. Двери захлопнулись. Мотор взревел.
Галина осталась стоять посреди двора — одна. Среди чужих радостей, чужих детей, чужой правды.
Её сын больше не её. И она осознала это. Слишком поздно.
