Кто вы?!
Юля застыла в дверях своей квартиры, не веря глазам.
Перед ней стояла незнакомая женщина лет тридцати с небольшим хвостиком, а за её спиной тянулись двое детей мальчик и девочка, внимательно изучающие неожиданного гостя.
В прихожей валялись чужие тапочки, на вешалке висели незнакомые куртки, а из кухни доносился аромат борща.
А вы кто? женщина нахмурилась, инстинктивно прижимая к себе младшего ребёнка. Мы здесь живём. Григорий пустил нас. Он сказал, что хозяйка не против.
Это МОЯ квартира! голос Юли дрожал от возмущения. И я вам точно не разрешала здесь жить!
Женщина растерянно моргнула, оглядывая разбросанные по полу игрушки и кухню, где сушилась детская бельё, будто ищет подтверждение своего права на это жильё.
Но Григорий Михайлович сказал Мы с ним родственники Он сказал, что вы не против Что вы добрая и понимающая
Юля ощутила внезапный шок, словно в неё вылили ведро холодной воды.
Она медленно закрыла дверь и прижалась спиной к ней, пытаясь собрать мысли. Её дом, её пространство, её жизнь а теперь она оказалась в нём чужой
Год назад всё было иначе. Юля отдыхала у моря, наслаждаясь заслуженным отпуском после завершения сложного проекта по реконструкции исторического здания в центре Днепра.
В тридцать четыре года она была успешным архитектором, привыкшей полагаться только на себя.
Карьерой она занимала большую часть жизни и не жаловалась работа приносила удовольствие и стабильный хороший доход.
Григория она встретила на набережной в один из жарких августовских вечеров. Он был обаятельным мужчиной, немного старше её, с тёплой улыбкой и внимательными карими глазами.
Разведённый уже три года, отец двоих детей мальчика десяти и девочки семи лет, он работал прорабом в крупной строительной компании.
Григорий завоёвывал её постаринному: ежедневные цветы, ужины в ресторанах с видом на море, долгие прогулки по набережной под звёздами.
Ты особенная, говорил он, нежно целуя её руку. Умная, самостоятельная, красивая. Я давно не встречал таких целостных женщин. Ты знаешь, чего хочешь от жизни.
Юля таяла от его слов и внимания. После череды неудачных отношений с мужчинами, которые либо боялись её успеха, либо пытались соперничать с ней, Григорий казался даром судьбы.
Он уважал её работу, с интересом расспрашивал о проектах, поддерживал в трудные моменты, когда заказчики требовали невозможного.
Мне нравится, что ты сильна, говорил он. Но при этом остаёшься женственной, нежной, чуткой.
Отпуск закончился, но отношения продолжились. Григорий приезжал к ней в Днепр, она к нему в Миколаев. Видеозвонки, сообщения, планы на будущее.
Через восемь месяцев он сделал предложение прямо там, где они познакомились.
Свадьба была скромной, но тёплой. Юля переехала в Миколаев к мужу, устроилась в местную архитектурную мастерскую, а свою квартиру в Днепре оставила пустовать.
Мы теперь одна семья, говорил он, крепко обнимая её. Мои дети твои дети, мои проблемы твои проблемы. Мы всё преодолеем вместе.
Сначала Юля была счастлива. Ей нравилось ощущение настоящей семьи, тепло домашнего очага, детские голоса в доме.
Она с удовольствием помогала Григорию с детьми, покупала им подарки, оплачивала секции и кружки, возила к врачам.
Но постепенно чтото начало меняться.
Сначала мелочи Григорий снимал деньги с её карты, не предупреждая. «Забыл спросить, прости», говорил он, когда она видела списание.
Потом он стал чаще просить помощи с алиментами бывшей жены.
Ты же понимаешь, говорил он, размахивая руками с виноватой улыбкой. Дети не виноваты в том, что у родителей в этом месяце не хватило зарплаты.
А у меня сейчас трудности на работе, просто задерживают выплаты.
Юля понимала и хотела помочь. Она любила Григория и действительно привязалась к его детям.
Но просьбы становились постоянными и всё более крупными
Оплатить поездку детей к бабушке в Тернополь, купить новую зимнюю одежду, заплатить за летний лагерь, нанять репетитора по математике.
Худшее было то, что Григорий начал переводить деньги бывшей жене прямо с карты Юлии, даже не предупреждая её.
Это же наши общие дети, оправдывался он, когда Юля возмущалась новым переводом. Ты же их любишь.
И потом: у тебя зарплата выше моей. Тебе что, жалко?
Дело не в жалости, тихо, но твёрдо сказала она. Это мои деньги, и ты мог бы хотя бы обсудить это со мной заранее.
Конечно, конечно. В следующий раз обязательно спрошу.
Но следующий раз ничем не отличался от предыдущего.
Юля начала ощущать себя не женой и партнёром, а удобным источником финансирования. Её мнение не спрашивали, а просто ставили перед фактом.
Каждый раз, когда она пыталась возразить или обсудить семейный бюджет, Григорий обвинял её в сухости, эгоизме и нежелании быть настоящей семьёй.
Я думал, ты другая, говорил он с горечью. Думал, деньги для тебя не главное
В тот майский день, когда она решила навестить больную мать в Днепропетровской области и заодно заехать в свой родной Днепр проверять квартиру, Юля всё ещё надеялась, что всё уладится.
Возможно, небольшая разлука поможет им переосмыслить отношения и найти компромисс.
Но то, что она увидела в своей квартире, превзошло её худшие опасения.
Квартира была в полном беспорядке. На кухне стояла громоздкая немытая посуда, в ванной сушилась чужая бельё, а в её спальне стояла детская кроватка.
На столе лежали неоплаченные коммунальные счета на сумму более одиннадцати тысяч гривен.
Сколько вы здесь живёте? спросила Юля, стараясь сохранять спокойствие и не вырваться в крик.
Уже три месяца, ответила женщина, всё ещё не осознавая масштаб ситуации. Григорий Михайлович сказал, что можно пожить, пока не найдём своё.
Мы платим, конечно. Шесть тысяч в месяц. Но он говорил, что вы согласны, что у вас большое сердце.
Юля вытащила телефон, дрожа от гнева, и набрала номер мужа.
Григорий, ты вообще ничего не спросил у меня?! не дождавшись приветствия, выпалила она. Заселил в мою квартиру какуюто семью без моего ведома.
И где же ты взял деньги за аренду? Восемнадцать тысяч за три месяца!
Юля, ну зачем сразу крикнуть голос Григория звучал виноватооправдывающе. Это же дальняя родня, Светлана с детьми. Маленькие дети, им негде было бы жить.
Ты же не живёшь там. Ты не против помочь людям? А деньги я собираю на наш совместный отпуск в Турцию, хотел сделать сюрприз.
В тот момент чтото внутри Юлии окончательно сломалось. Не от гнева, а от холодного, ясного понимания.
Она поняла, что для Григория она была не женой и партнёром, а лишь удобным ресурсом.
Её квартира, её деньги, её жизнь всё это находилось в его распоряжении, и он даже не счёл нужным спросить её мнения.
Григорий, сказала она тихо, но со стальной твёрдостью в голосе. У твоих родственников есть неделя, чтобы освободить мою квартиру.
Юля, ты с ума сошла? голос мужа стал резким. Там же дети! Куда они пойдут? Ты же бездушна?
Это не мои проблемы. Неделя. И я хочу всё, что заплатили за аренду.
Как ты можешь! Ты же моя жена, у нас же семья!
Не начинай! В нормальной семье каждый спрашивает мнение друг друга, а не просто навязывает факты.
Она отключила телефон и обернулась к женщине, которая слушала разговор в ужасе.
Мне очень жаль, сказала Юля, и в её голосе действительно звучало сочувствие. Но вам нужно съехать. Моего согласия никто не спрашивал.
Следующие дни прошли в активных действиях. Юля вызвала слесаря и заменила замки.
Обратилась к юристу, чтобы правильно оформить развод и разделить финансы.
Заблокировала Григорию доступ к своим счетам и картам.
Он звонил каждый день, умолял, обвинял, пытался вызывать жалость.
Я думал, у нас настоящая семья, говорил он с надрывом в голосе. Я думал, мы одна команда, что ты меня действительно любишь.
Ты думал, что можешь распоряжаться моим имуществом без согласия, спокойно ответила Юля. А оказалось, что нет.
Ты бездушная женщина! Изза денег разрушаешь семью!
Семью разрушил ты, когда решил, что моё мнение не важно.
Развод прошёл быстро совместного имущества почти не осталось, детей тоже.
Григорий вернул часть денег, потраченных на свои нужды и родных, но далеко не всё.
Юля не стала затягивать судебные разбирательства ей просто хотелось как можно быстрее закрыть эту болезненную главу жизни.
Ты пожалеешь, сказал Григорий на последней встрече у нотариуса. Останешься одна, никому не нужна. Кому нужна такая холодная женщина?
Я сама себе нужна, спокойно ответила Юля. И мне этого хватает.
Когда все формальности были улажены, она собрала вещи и уехала от него, от моря, от проблем.
В поезде, глядя в окно на мерцающие пейзажи, она думала не о потерянной любви, а о том, как важно не терять себя в этом чувстве.
И как важно помнить, что истинная любовь не требует жертв и самоотречения.
