Ко мне постучала любовь…
Надюша переехала из села в Нижний Новгород и поступила в университет. После сельской школы учиться было непросто, но она днями сидела за учебниками, чтобы сдать сессию и не лишиться стипендии. Мать могла помочь лишь посылками с едой.
Когда Надя начала работать, стала сама присылать деньги домой. Каждый отпуск проводила в родном селе. О море мечтала, но всем говорила: «У нас и без того красота – лес, река, воздух! Кому нужен этот юг?»
— Наденька, когда же замуж выйдешь? Неужели никто не нравится? Видно, не доживу до внуков, — вздыхала мать.
— Не переживай, мам, всё будет, — отмахивалась Надежда, но разговоры о замужестве её уже раздражали. В селе каждый считал долгом спросить об этом.
Парни у неё водились, и чувства были, но замуж так никто и не позвал.
Работала Надя в редакции газеты. Рабочий день подходил к концу, а за окном лил дождь. Казалось, стихает. Она накинула плащ, взяла зонт и вышла на улицу — но тут хлынуло с новой силой. Стояла под козырьком, глядя, как машины проносятся мимо, разбрызгивая грязь.
Капли хлестали по асфальту, долетая до её ног. Она съёжилась от холода, прижавшись к стене. Внедорожник притормозил перед лужей, чтобы не обрызгать её, затем вовсе остановился.
— Садитесь, — крикнул водитель через окно. — Даже если дождь кончится, дороги — сплошное болото. Доплывёте домой разве что.
Надя села. Через полгода её спаситель — Владимир — сделал предложение. Не то чтобы она без ума была от него, но время жениться пришло, а с ним спокойно и надёжно. Поселились у его матери в просторной квартире в центре.
Свекровь — Галина Петровна — сразу её невзлюбила.
— Не рассчитывай, милочка, на нашу квартиру. Этот номер не пройдёт, — предупредила та сразу.
— Ходить целый день в халате — неприлично! Его надевают только до ванной. Немедленно переоденься! — командовала она.
И Надя переодевалась. Убираться и готовить в нарядном — неудобно. Сама же Галина Петровна одевалась, будто на приём.
В общем, не срослось. Однажды Надя услышала, как свекровь уговаривала сына развестись, пока детей нет. Сквозь слёзы она сказала Владимиру: «Твоя мать права. Нам лучше расстаться». Стала собирать вещи.
Но он её не отпустил. Наутро снял квартиру, и они переехали. Жизнь наладилась. Может, мать и звонила, но к ним не приходила. А Владимир ничего не рассказывал. Копили на свою квартиру, откладывали с каждой зарплаты.
Однажды в воскресенье поехали с друзьями на озеро. Рыбалка, шашлыки… Возвращались ночью. Машина друзей ушла вперёд, оставив их далеко позади. Владимир прибавил газу.
Надя даже не поняла, что случилось. Навстречу вылетел грузовик. Водитель, видимо, уснул — столкновения не избежали.
Владимир погиб на месте, а Надя получила травмы и переломы. Через четыре месяца её выписали. Бледная, едва передвигая ноги, она добралась до съёмной квартиры — но там жили уже другие. Выдали лишь сумку с вещами. Вещи Владимира забрала свекровь, она же отказалась от квартиры.
Надя пошла к ней. Та открыла дверь, но не впустила.
— Можно пожить у вас, пока не найду жильё?
— Ещё чего! Из-за тебя мой Вовочка погиб! А ты даже на похороны не пришла! Уходи! — дверь захлопнулась.
— Я лежала в больнице… — кричала Надя, стуча в дверь.
— Вызову полицию! — пригрозили из-за двери.
Просить часть их с Владимиром накоплений Надя даже не попыталась.
Вышла на улицу. Куда идти? Друзей нет. Те, с кем они ездили на озеро, были его друзьями. Что им наговорила свекровь — неизвестно.
В чём была, в том и поехала к матери в село. Там ждала новая беда: мать умерла два месяца назад, пока Надя была в больнице. Телефон разбился в аварии, дозвониться не смогли.
В доме всё было так, будто мать вот-вот вернётся: вздохнёт, засуетится у печки… Надя заплакала.
— Мама, как же так? Ты сейчас так нужна… — прижала к себе её кофту. Запах ещё не выветрился. Уснула, обняв её.
Сквозь сон услышала стук. «Мама!» — обрадовалась, но за дверью раздался голос Владимира: «Наденька, это я…» Вскочила, распахнула дверь — на пороге стоял он, с окровавленным лицом…
Очнулась от собственного крика. Сердце колотилось. В дверь действительно стучали.
— Вы в порядке? — мужской голос.
Открыла. На пороге — высокий бородач с пронзительным взглядом.
— Вы кто? Что здесь делаете?
— Я… к матери приехала… — тяжело дыша, ответила Надя.
— Вас не было на похоронах…
— В больнице лежала. С мужем в аварию попали… Он погиб.
— Простите. Я здесь за старого приятеля присматриваю. Дом его. Вы к нему?
— Нет… Это мой дом.
Мужчина смягчился:
— Я Роман. Если что — живу через два дома.
На следующий день зашёл дед Степан.
— Надюха вернулась? В городе не прижилась?
Рассказала.
— Эх… Богатые тоже умирают. Жизнь деньгами не купишь.
— Он не был богатым.
— Мать твоя говорила — квартира, машина…
— Для неё все в городе богачи.
— Ладно, отдохни. Деревенский воздух душу лечит.
Вечером соседка — Марфа — увела его, бурча: «Мужиков с толку сбиваешь!»
На следующий день в магазине продавщица — Людмила — отказалась продать хлеб.
— Нету!
— Но вон же лежит!
— Для своих!
Тут вошёл Роман.
— Что тут?
— Хлеба не дают… — Надя смерила Людмилу взглядом.
Он купил два батона, один отдал Наде.
— Она же местная! — упрекнул продавщицу.
— Не твоё дело!
— Обижать не дам.
Вышли вместе.
— Спасибо.
— Не за что. Что вас сюда привело?
Она коротко рассказала.
— Я тоже здесь чужой.А когда весной Надя узнала, что ждёт ребёнка, поняла — жизнь, как река, всегда найдёт путь к свету, даже через самые тёмные овраги.
