13апреля, вечер.Людмила, ты совсем сошла с ума в свои ветреные годы! услышала я от сестры, когда призналась, что собираюсь выйти замуж. Онуки уже в школе, а я всё в поисках «поля для танцев».
Через неделю я и Алексей подписываем брачный договор, и, конечно, мне нужно было известить Татьяну. Мы живём в разных концах России я в Москве, он в Пскове, так что на торжество она, скорее всего, не приедет. И к тому же, в шестидесяти лет устраивать шумные «горько!»праздники уже не в кайф. В тихой обстановке подпишемся и выпьем по чашке чаю вдвоём.
Можно было бы и без официальной регистрации, но Алексей настаивает. Он мой кавалер до мозга костей: двери в подъезд открывает, руку подаёт, когда я выхожу из машины, пальто помогает надеть. Он не согласен жить без официального штампа в паспорте. «Что я, мальчишка, или что? сказал он. Мне нужны серьёзные отношения». А мне он, несмотря на седину, кажется всё ещё мальчишкой.
На работе его уважают, называют только по имениотчеству. Там он строг, серьёзен, а когда смотрит на меня, будто сбрасывает сорок лет. Он обнимает меня, крутит в танце посреди улицы. Я улыбаюсь, но стыдно. «Люди посмотрят, посмеются», шепчу себе. А он отвечает: «Какие люди? Я вижу только тебя». Когда мы вдвоём, мне кажется, что на всей планете больше нет никого, кроме меня и него.
Но сестра Татьяна должна знать всё. Я боялась, что она, как и многие, осудит меня, а мне нужен её голос поддержки. Собравшись с духом, позвонила.
Людмилааа, протянула она жалобным тоном, когда услышала, что я собираюсь под венец, только год прошёл, как Виктора похоронили, а ты уже ищешь ему замену!
Я знала, что новость шокирует её, но не думала, что причина её возмущения будет мой покойный муж.
Тань, я помню, перебила я её. А кто ставит такие сроки? Сколько лет мне ждать, чтобы снова быть счастливой, не получив осуждения?
Татьяна задумалась:
Ну, для приличия, хотя бы пять лет.
То есть я должна сказать Алексею: «Прости, через пять лет приходи, а я пока в трауре»?
Татьяна молчала.
И что в этом пользы? продолжала я. Ты думаешь, через пять лет нас никто не осудит? Всё равно найдутся те, кто будет сплетничать, а мне, честно говоря, до них нет дела. Твоё мнение важно, и если ты настаиваешь, я могу отменить план свадьбы.
Знаешь, я не хочу быть строгой, но женитесь уже сегодня! Однако я тебя не понимаю и не поддержу. Ты всегда была в своей голове, но не думала, что к старости полностью от неё оторвёшься. Пощади себя, подожди хотя бы ещё год.
Я не сдавалась.
Ты говоришь «подожди год». А если нам с Алексеем осталось лишь год жизни, что тогда?
Татьяна засмеялась.
Делай, как считаешь нужным. Я понимаю, всем хочется счастья, но ты столько лет жила счастливо
Я рассмеялась.
Тань, серьёзно? Ты считала меня счастливой все эти годы? Я сама так думала. И только сейчас осознала, кем была на самом деле: рабочей лошадкой. Я даже не знала, что можно жить иначе, когда жизнь радует!
Виктор был хорошим человеком. Мы воспитали двух дочерей, а теперь у меня пять внуков. Муж постоянно повторял, что главное в жизни семья. Я не возражала. Сначала мы трудились за счёт семьи, потом за счёт семей наших детей, потом за счёт внуков. Сейчас, оглядываясь назад, понимаю, что это была сплошная гонка за благополучием без перерыва на обед. Когда старшая дочь вышла замуж, у нас уже была дача, но Виктор захотел расширяться, выращивать мясо для внуков.
Мы взяли в аренду гектар земли, бросили на себя ярмо, которое тянули годами. Он завёл скот, которого приходилось постоянно кормить. Раньше поднимались только к пяти утра, а ночами всё спали. Целый год жили на даче, в город выезжали редко и только по делам. Иногда находила время позвонить подругам, а они хвастались: одна только что вернулась с моря с внукой, другая была с мужем в театре. А мне даже в магазин зайти не хватало!
Бывало, без хлеба сидели несколько дней, потому что скот держал нас в узде. Единственное, что поддерживало сытые дети и внуки. Старшая дочь, благодаря нашему хозяйству, поменяла машину, младшая отремонтировала квартиру значит, не зря мы так тяжко работали. Однажды ко мне в гости пришла бывшая коллега и сказала:
Люда, я сначала тебя не узнала. Думала, ты отдыхаешь на свежем воздухе, набираешь сил. А ты почти не живая! И зачем ты себя так мучишь?
Как иначе? Дети нуждаются в помощи, ответила я.
Дети уже взрослые, сами справятся, а ты бы лучше себе жизнь устроила.
Тогда я не понимала, что значит «жить для себя». Сейчас же знаю: можно спать сколько хочется, спокойно идти в магазин, в кино, в бассейн, на лыжи. И никто от этого не страдает! Дети не обеднели, внуки не голодают. Главное, я научилась смотреть на привычные вещи иначе.
Раньше, собирая на даче опавшие листья в мешки, я ругалась, что это мусор. Теперь эти листы дарят мне настроение. Идёшь по парку, бросаешь их ногой и радуешься, как ребёнок. Я полюбила дождь, ведь теперь не нужно гоняться с козами под крышей, а можно смотреть сквозь окно уютного кафе. Сейчас я вижу, какие удивительные облака и закаты, как приятно просто прогуляться по хрустящему снегу. Наш город, казалось бы, прост, но стал прекрасен. И всё это открыло мне Алексей.
После смерти Виктора я была как в тумане. Всё случилось внезапно: у него случился инфаркт, и он умер до приезда скорой. Дети сразу продали всё хозяйство, дачу и перевезли меня обратно в Москву. Первые дни я ходила как безумная, не понимая, что делать дальше. По привычке просыпалась в пять утра, ходила по квартире, думая, куда деваться.
И вот появился Алексей. Помню, как он впервые пригласил меня на прогулку. Оказалось, он наш сосед и зять, помогал нам перевозить вещи с дачи. Позже признался, что сначала не имел ко мне особого отношения, но увидел потерянную, опустевшую женщину и пожалел её. Он сказал, что понял, что я живая и энергичная, просто нужно вывести меня из депрессии, разбудить. В парке он подарил мне мороженое, потом предложил пройти к пруду, покормить уток. Я держала уток на даче, но за все годы не находила минут, чтобы просто наблюдать за ними. Оказалось, они такие забавные! Так весело кувыркаются, ловя хлеб!
Не верится, что можно просто стоять и смотреть на уток, призналась я. Всегда было дело: кормить, чистить, готовить им еду, а теперь просто стоять и смотреть.
Алексей улыбнулся, взял меня за руку и сказал: Подожди, я покажу тебе столько интересного! Ты словно заново родишься.
И он оказался прав. Я, словно ребёнок, каждый день открывала для себя мир, и он так понравился, что прежняя жизнь стала тяжёлым сном. Уже не помню, в какой момент поняла, что без Алексея, без его голоса, смеха, лёгкого прикосновения, я не смогу жить.
Мои дочери восприняли наши отношения плохо, говорили, что я предаю память отца. Было больно, я чувствовала себя виноватой перед ними. Дети Алексея, наоборот, обрадовались, сказали, что теперь их папа спокоен. Оставалось лишь рассказать всё сестре, и я откладывала этот момент как можно дальше.
И когда у вас регистрация? спросила Татьяна после нашей долгой беседы.
В эту пятницу, ответила я.
Что сказать? Счастья и любви в старости, сухо попрощалась она.
К пятнице мы с Алексеем купили продукты, оделись в праздничные наряды, вызвали такси и поехали в ЗАГС. Когда мы вышли из машины, я замерла от удивления: у входа стояли мои дочери с зятьями и внуками, дети Алексея с семьями и, главное, моя сестра! Татьяна держала букет из белых роз и улыбалась мне сквозь слёзы.
Танька! Ты что, прилетела через меня? не могла поверить собственным глазам.
Я же должна видеть, кому тебя отдаю, засмеялась она.
Оказалось, что за несколько дней до свадьбы они все заранее договорились по телефону и забронировали столик в кафе.
Недавно мы с Алексеем отпраздновали первую годовщину брака. Он теперь для всех свой человек. А я всё ещё не могу поверить, что всё это происходит со мной: я так непристойно счастлива, что боюсь, что всё слетит.
Записала в дневнике, чтобы не забыть, как изменилось моё сердце.
