**Хитрый Тимошка**
Сегодня записываю, как у нас дома разыгралась целая драма. У Анастасии с матерью уже несколько дней шли перепалки. Устанут, разойдутся по углам, помолчат, потом снова начнется. Словно замкнутый круг.
— С тобой невозможно разговаривать! Ты никого не слушаешь, только своё мнение для тебя важно. Даже папу не слышала, вот он и ушёл, — кричала Настя.
Понимала, что задевать больное — низко, но несло её, не могла остановиться.
— Я всё равно уеду, потому что без Дениса мне не жить. Люблю его. Хотела по-хорошему, видно, не выйдет. Мне двадцать, не ребёнок. В твои годы уже старушками считались. Тебе не надоело быть идеальной? Я не хочу, как ты… — оборвала себя.
— Да я ж не против, — почти спокойно ответила мать, испугавшись её напора. — Почему не поженитесь, раз любите?
— Опять за своё, — простонала Настя. — Мы студенты. Жить на твоей шее? Или на шее его родителей? Они ему квартиру купили.
— А чем кормиться будете?
— Денис работает, сайты делает, программы пишет. Платят ему. Да, мам, теперь так работают, называется «фриланс». На еду хватит, а через год учёбу закончим — и свадьба.
— Подожди год. Или горит? Ты беременная? — мама пристально осмотрела дочь.
— Нет! С тобой бессмысленно говорить. — Настя зашла в комнату, стала запихивать вещи в рюкзак. Не помещались.
Зашла мать. Настя ждала криков, но та молча вышла. Вернулась через несколько минут с чемоданом — тем самым, с которым ездили с отцом в санаторий.
— Спасибо! — Настя обняла её. — Я не на край света, буду заходить. Звонить каждый день. Если что — скажи, приедем с Денисом, поможем.
Мать вдруг сникла, опустилась на диван, закрыла лицо руками.
— Все меня бросают. Молодые да здоровые вам нужны, а старая — обуза. Отец себе новую нашел, а как желудок прихватывал или спина болела — ко мне полз. Ухаживала, на пару готовила, соки капустные выжимала. А как поправился — ушёл. Ничего, ещё вернётся, только я не прощу.
Теперь и ты. Зачем торопишься? Сама стирать, готовить, магазины таскать. А если забеременеешь?
Настя присела рядом, обняла. Чувствовала — мать дрожит. Мелькнула мысль остаться.
— Встречались бы, как раньше. Зачем съезжать? — не унималась мать.
— Люди вместе живут, потому что не могут друг без друга. Я буду приходить. Обещаю. Хочешь, мы к тебе переедем?
Мать резко выпрямилась.
— Ещё чего!
Настя усмехнулась.
Мать поздно вышла замуж — бабушка держала её в ежовых рукавицах. Лишь после её смерти обрела свободу.
Теперь Насте двадцать, а мать — на пенсии. Завод закрыли, всех разогнали. Да ещё отец подложил свинью. Настя понимала, но как разорваться? Вряд ли они втроём уживутся. Да и зачем, если у Дениса своя квартира? Просто мать боится одиночества.
— Прости, мам. Люблю тебя. Но и его люблю.
Собралась, позвонила Денису: «Ждёшь? Скоро».
На кухне мать сидела, отвернувшись к окну.
— Позвоню завтра, — виновато сказала Настя.
Та не шевельнулась. Жалко было, но если сейчас дрогнет — мать снова начнёт уговаривать. Денис ждал во дворе, мёрз.
В автобусе он спросил:
— Ругалась?
— Нормально, — буркнула Настя.
Звонила матери каждый день. Та жаловалась на давление, погоду. Надоело. В выходные Настя навестила её — купила торт, мандарины.
В квартире пахло корвалолом. Мать лежала с полотенцем на голове.
— Скорая была, — слабо сказала.
Настя поняла: преувеличивает, манипулирует. Но подыграла.
Через неделю они с Денисом нашли грязного пса у магазина.
— Больной, не трогай, — пытался увести Денис.
Но пёс пошёл за Настей.
— Давай отмоем и отведём к маме. Пусть за ним ухаживает, перестанет ныть.
Пса вымыли, накормили. Оказался умницей. Отвезли к матери.
— Вы что, собаку завели?!
— Тебе будет веселее.
Долго отнекивалась, но пёс лёг у её ног — и мать сдалась.
— Хитрец, — ухмыльнулась.
Теперь в разговорах вместо болезней — рассказы о Тимошке (так назвала пса).
А сегодня мать сама позвонила:
— Отец вернулся. Больной, исхудавший. Та молодуха его обобрала.
— Простила? — удивилась Настя.
— Двадцать лет вместе. Что ж, под забором ему помирать? Собаку жалко, а человека…
Денис обнял Настю:
— Тимошка удачу принёс.
— Ты от меня не сбежишь к молодой, когда я постарею? — спросила она.
— Не знаю, — шутливо пожал плечами он.
— Ах так?! — замахивается книгой.
— Шучу! — смеётся, обнимая её. — Обещаю, сначала пса приведу, чтобы тебе не скучно было.
Вот так. Молодость — вечные шутки да игры…
*А дело-то в простом: иногда спасение — не в словах, а в том, чтобы дать человеку того, о ком заботиться.*