Она не может врать под куполом
В школе Ваня не отличался примерным поведением, зато учился на пятерки. Учителя хвалили его за ум, но вечно ворчали за хулиганство. Парень был статным, девчонки вились вокруг него, а он этим пользовался, меняя их как перчатки.
Арина училась с ним с самого первого класса. Уже в шестом она вдруг осознала, что слишком толстая, а одноклассники не упускали случая дразнить её «пышкой». Хоть и привыкла она к насмешкам, но с каждым годом обиднее было их слышать. Тем более в классе уже начались первые влюбленности. Девочки шептались на переменах о мальчишках, о том, кто кого толкнул, дернул за косичку или шепнул что-то на ушко.
Арину никто не толкал, никто не шептал ей комплиментов — разве что по привычке обзывали. Дома она плакала в подушку.
— Мам, ну почему я такая? Почему я одна такая во всем классе? — всхлипывала она.
— Дочка, не переживай, вырастешь — все изменится, — утешала мать, хотя сама понимала: дочь и правда была полновата.
Больше всех её унижал именно Ваня — красавчик, любимец школы. В старших классах он начал встречаться с Настей — жестокой и высокомерной девчонкой, которая тоже не упускала случая подколоть Арину. Возможно, он просто старался угодить Насте. Они вдвоем издевались над ней, а она молча терпела, только слезы катились по её круглым щекам.
Шли годы, школа осталась позади. Одноклассники разлетелись кто куда: Ваня поступил в строительный институт, Настя — в колледж, Арина — в политех. После выпускного они больше не виделись.
И вот однажды Ваня возвращался с озера в конце парка. Они с друзьями отмечали премию, все были навеселе и громко смеялись. Вдруг он заметил девушку, одиноко стоявшую у воды и бросавшую хлеб уткам. Она подняла на него глаза — и он утонул в них. Глубокие, синие, словно озеро в ясный день. Он тут же оторвался от компании и подошел к ней, протягивая руку.
— Ваня. А вас как зовут, прекрасная незнакомка? Может, прогуляемся? Или сразу в ЗАГС? — он протянул визитку. Девушка нахмурилась, но все же взяла её, развернулась и пошла прочь.
Он догнал её, заглядывая в глаза:
— Простите, если что не так. Немного перебрал с друзьями. Позвоните — заглажу вину.
На следующий день Ваня не отрывался от телефона. После обеда пришло сообщение: «Арина». Сердце ёкнуло.
Он тут же ответил, поблагодарил и пригласил на свидание. Вечером стоял с букетом у фонтана, волнуясь, но вдруг увидел её — и заулыбался. Они провели чудесный вечер.
День за днём Ваня открывал Арину с новой стороны. Добрая, умная, начитанная. Вязала свитера, бегала по утрам, играла в теннис. Он влюблялся всё сильнее, хотя до этого в его двадцать восемь было немало женщин. Даже жил с одной два года, но не сложилось — понял, что не готов к браку.
Но с Ариной всё было иначе. Хоть ей тоже двадцать восемь, выглядела она на двадцать четыре. Единственное, что смущало — её вера. Она ходила в церковь, соблюдала посты. Он боялся спрашивать — вдруг у неё какая-то старая душевная травма? Может, поэтому в соцсетях у неё закрытый профиль. Но со временем, думал он, она откроется.
Через полгода Ваня предложил ей переехать вместе.
— Извини, но я не готова. Мы и так быстро развиваемся. Да и я верующая — жить с мужчиной буду только в браке.
Он не обиделся, а наоборот — увидел в этом мудрость. Жизнь шла своим чередом. Как-то после проекта он предложил ей поехать в другой город.
— Отлично! — обрадовалась она. — На машине часа три?
— Четыре, я не люблю гнать.
Дорога пролетела незаметно — они смеялись, болтали. В кафе он вдруг взял её за руку:
— Выходи за меня. Сейчас найдем ювелирный — куплю кольцо.
Она нахмурилась:
— Я же говорила: я верующая. Ты даже в церкви не был. Для такого шага нужно покаяться, исповедаться, поговорить с моими родителями.
— Но ты же сама не знакомишь меня с ними! — начал он, но тут увидел купола храма. — Пошли.
У входа он сказал:
— Сейчас исповедуюсь и поговорю с батюшкой.
Она не успела ответить — они уже вошли. Священник был у алтаря. Ваня подошел, не давая ей вставить слово, заговорил о венчании.
Батюшка покачал головой:
— К венчанию нужно готовиться. Но исповедую — проходите.
Исповедь была короткой. Ваня мало что вспомнил — три минуты, и грехи отпущены.
Тут же он снова предложил Арине руку и сердце. Но она резко развернулась и вышла. Он последовал за ней.
— Почему молчишь?
— Не могу врать под куполом. Ты правда меня не помнишь? Я — Арина Соколова. Твоя одноклассница…
Он ошалело смотрел в её синие глаза, в голове пронеслось: «Боже, неужели…»
— Теперь вспомнил. Ты же тогда была… — он запнулся.
— На сорок килограммов тяжелее, — тихо сказала она.
Ваня молчал. Прошлое накрыло его волной стыда. Он вспомнил, как её отец в восьмом классе схватил его за воротник:
— Если ещё раз обидишь мою дочь — пеняй на себя.
С тех пор он перестал её дразнить.
— Да, я изменилась. Спорт, вера… Первый раз подошла к батюшке — он сказал: «Не обижайся, прощай». С тех пор стараюсь. Но сегодня, когда ты исповедовался… Ты даже не вспомнил тот грех.
— Арина, прости! — голос его дрожал.
— Вы тогда убивали меня по капле. Любила тебя… А сегодня поняла — не смогу. Я так и не простила. Пусть Бог простит… А я — не знаю.
Она ушла.
Ваня сидел на скамейке дотемна. Потом вышел батюшка, взял его за руку, напоил чаем и выслушал новую исповедь — на этот раз искреннюю.
Возвращаясь к машине, он впервые за долгие годы поднял глаза к небу:
— Господи, помоги. Пусть она простит…
Дома он набрал её номер — телефон был недоступен. Осталась только надежда.