В маленьком городке на Урале — не то чтоб совсем глухом, но и не столица — стоял Дом культуры. Внутри пахло детством, ванильными пряниками и старым паркетом. Ребятишки толпились у сцены, затаив дыхание: сейчас начнётся шоу! Под трепетанием древних софитов возник Кузьма Иванович — местный фокусник, чья потрёпанная шляпа была знаменита на весь район. В ней, как поговаривали, помещалась целая Вселенная. Ну или хотя бы курица.
— Внимание, занавес! — гаркнул он и с пафосом извлёк из шляпы взъерошенную птицу по имени Ряба.
Зал взорвался хлопками и визгами. Но среди этого весёлого хаоса Кузьма вдруг заметил одинокого пацана лет семи. Тот сидел в последнем ряду, не смеясь, не хлопая — просто смотрел на курицу с таким восхищением, будто видел не птицу, а огнедышащего дракона.
— Эй, богатырь, чего ты один, как перст? — подошёл фокусник.
— Она живая? — прошептал мальчик, не отрывая глаз от Рябы.
— Живее всех живых! Хочешь погладить?
Пацан осторожно протянул руку. Перья оказались тёплыми.
— А ей не страшно в шляпе сидеть?
— Ряба — боевая. Как и ты, похоже.
— Вовка! — раздалось из толпы.
К ним подбежала женщина с усталыми глазами и сумкой через плечо.
— Ну сколько можно, Вовочка? Опять убежал? — вздохнула она, а потом, повернувшись к Кузьме: — Извините. Он у нас… особенный.
— А вы его…?
— Воспитатель. Детдомовский.
Когда Вова ушёл, фокусник почувствовал, будто кто-то вынул у него из груди камень и заменил его на другой — ещё тяжелее.
— Адрес детдома можно?
Женщина нахмурилась, но назвала улицу.
Всю ночь Кузьма ворочался. Вспоминал, как двадцать лет назад потерял собственного сына — уехал в гастроли, а вернулся к пустой квартире. И вот теперь судьба подкинула ему второго шанса.
Утром он явился в приют с мешком конфет. Вовка сидел в углу, отгороженный от шумной ватаги. Увидев Кузьму — расцвёл. А когда заметил Рябу под мышкой у фокусника — чуть не взлетел от счастья.
Так завязалось. Сначала редкие визиты, потом — прогулки в парк, пончики в кафе, чтение книжек перед сном. Вовка прилип к нему, как репейник. А Кузьма… ну, Кузьма и сам не заметил, как стал ждать этих встреч больше, чем аплодисментов.
Однажды он набрался смелости и подошёл к Лидии Павловне, той самой воспитательнице:
— Хочу усыновить Вовку.
— Вам не разрешат, — тихо сказала она. — Одиноким мужчинам нельзя.
Фокусник закусил губу. Он не знал, что Лидия уже давно следила за ним. И что каждый раз, когда он приходил, у неё под ложечкой сладко ныло.
А через неделю Вовка, сидя на скамейке и мусоля пряник, вдруг спросил:
— Мы можем жить вместе?
Кузьма замер. Как объяснить ребёнку про дурацкие законы?
Но мальчик, не дожидаясь ответа, хитро прищурился:
— А если взять Лидию Павловну? Она же добрая! Будет твоей женой, а мне — мамой. Тогда всё — семья!
Фокусник обернулся. Лидия стояла у окна, и он вдруг понял: пацан — гений.
Он подбежал к ней, сердце колотилось, как заяц в силок. Но говорить не пришлось — она всё поняла без слов.
Вовка вцепился в них обоих, как бульдог.
И вот так, среди запаха казённых щей и дешёвого мыла, в коридоре обычного детдома родилась семья.
Такая, какие бывают только в кино. Или в сказках.
