Евдокия, вся в морщинах, протирала слёзы, стекающие по бледной коже. Периодически взмахивала руками и бормотала чтото несвязное, будто крикнул бы ребёнок, ещё не научившийся говорить. Мужики, глядя на неё, теребили затылки, а собравшиеся женщины пытались понять старуху.
С самого рассвета, охваченная горем, Евдокия металась по деревне, стучала в окна и плакала. С детства она была немой и, кажется, живёт в своём собственном мире. Местные жители обходили её стороной, не обижали, лишь не знали, что с ней случилось. Поэтому они позвали Фёдора пьяницу и балабола, единственного, кто часто бывал в её доме и помогал по хозяйству за ужин и бутылку водки.
Фёдор пришёл, ещё сонный, протиснувшись сквозь толпу. Старуха бросилась к нему, рыдая и распалённо размахивая руками. Только он мог понять её крик. Когда она исчерпала всё, Фёдор стал мрачным, снял кепку и посмотрел на собравшихся.
Ну, говори! прозвучало из толпы.
Алёна пропала! извёк он, имея в виду свою семилетнюю внучку.
Как? Когда? охнули женщины.
Говорят, мать её в ночи унесла! робко пробормотал Фёдор.
Толпа ахнула. Мужики закурили, а женщины скрестились. Один из жителей возразил:
Как могла покойница увести ребёнка? он не мог поверить своим ушам.
Три месяца назад мать девочки, Галина, утонула в болоте. Галина с рождения была немой. Она отправилась собирать ягоды, но заблудилась, застряла в трясине и не смогла позвать на помощь. С тех пор Алёна осталась сиротой, тяжёлой ношей для Евдокии. Отец её, будто бы, был Фёдор Кузнецов, но тот лишь уклонялся от разговоров, мол, ничего не знает.
Евдокия снова вопила, размахивая руками.
Что она говорит? шептали любопытные женщины. Фёдор?
Рассказываю, как каждую ночь к дому приходила покойница. Я зажигала свечи, расписывала кресты над дверями и окнами, защищала себя и внучку от нечистой силы. Галина всё время выглядывала в окна, шептала дочери. Однажды в лунном свете она стояла у окна, бледная, глаза безжизненные, губы шептали, маня Алёну. Старуха отгоняла её, но когда та оторвалась, покойница уводила ребёнка в темноту. Фёдор вытер рукой пот с лба и добавил: Надо искать!
Мужики скрипели зубами и разбежались, кто с ружьём, кто с собаками. Даже Фёдор, не желая проснуться полностью, поспешил домой, собравшись в поход.
Сначала они обшарили дворы, потом обошли кладбище безрезультатно. Оставалось идти в лес, а затем в те проклятые топи, где ушла Галина. Перекурив, они пошли в путь.
У кромки леса нашли следы босых детских ножек. Псы завывали и бросались в чащу, то в одну сторону, то в другую, будто сбивая их с пути. Сумерки опускались на вершины деревьев, когда охотничьи псы, тяжело дыша, упали, а их хозяева последовали их примеру. Молодые и выносливые продолжили исследовать болото, но надежда таяла.
Фёдор шёл осторожно, боясь увязнуть. Он так ушёл от остальных, что потерял их из виду, но болото знал как свои пять пальцев.
Алёна! прошептал он, всматриваясь в тёмные воды.
В нескольких сотнях метров от него раздался крик. На ветке сосны восседал огромный чёрный ворон, глаза блестели, крик его эхом разнёсся.
«Крр! Крр!» пронзительный крик ворона встрепенул сердце Фёдора. Он ускорил шаг к сосне.
У основания дерева, на мягком мху, свернувшись калачиком, лежала девочка.
Алёна! прошептал он, стараясь не испугать её.
Девочка открыла глаза и посмотрела на него.
Живая! обрадовался Фёдор, сняв рубашку и укутал её.
Как ты сюда попала? прошептал он, ожидая ответа.
С мамой пришла, неожиданно ответила она, ведь и мать, и бабушка были немыми.
Фёдор задрожал, не веря своим ушам.
Чудо! сказал он, подняв Алёну на руки и поспешив уйти с болота.
Скажи чтонибудь ещё! потребовал он.
Мамка стала женой болотного духа. Хочет меня в свой дом, но я смогла убежать. ответила девочка. Меня спас старый Леший. Он отругал маму, сказав: «Негоже дитя губить!» Он сказал, что я должна жить, принести пользу людям и лесу. Потом к моим губам коснулась лёгкая струя воздуха, и я смогла говорить. Леший всё рассказал, и теперь я всё знаю!
И что же ты знаешь? спросил Фёдор.
Что деревья разговаривают, а трава шепчет. И ты мой папа! воскликнула она.
Мужчина замер, потом нежно положил Алёну на землю, присев на колено и глядя в её лицо, покрытое веснушками.
Это тоже сказал старик? спросил он.
Да! кивнула девочка и обвила тонкими руками шею Фёдора.
Он, неуверенно, обнял её.
«Неужели она моя?», подумал он, охваченный волнением.
С Галиною у него случилось одно лишь событие. После той ночи девка стала избегать людей, пряча глаза, будто бы ничего не было. Он пытался к ней подойти, а она отгоняла. Потом исчезла, уехала к тёте в другое село, вернулась уже с ребёнком.
«Вот почему все так чесали языки», осознал Фёдор. «Эта девочка похожа на меня!»
Алёна отступила, протянула руку и раскрыла ладонь. На ней блестела красная ягода.
Съешь! сказала она. Леший велел!
Фёдор исполнил её просьбу.
Кислая, просмущал он, но улыбнулся.
Теперь ты больше не будешь пить! заявила Алёна и повела его домой.
Фёдор тайком ухмыльнулся. Слова девочки оказались правдой: он действительно бросил бутылку водки, принялся за ум, стал отцом, вырастил и воспитал Алёну. Она исполнила пророчество, стала ведуньей, помогала людям и животным, лечила болезни, не отказывая в помощи. Часто бродила она по лесу и болотам, собирая целебные травы и ягоды, и всегда возвращалась целой, будто её охранял невидимый покровитель.
