— Мама, ты что натворила? — дочь почти кричала в телефон. — Какого черта ты взяла собаку из приюта?! Да ещё старую и больную. Да ты явно с ума сошла! Не могла заняться танцами?
Нонна Сергеевна стояла у окна, наблюдая, как на город медленно опускается снежная завеса. Снежинки кружили в танце, оседая на крыши и ветви деревьев, ломаясь под ногами запоздалых прохожих. Эти размышления у окна стали ей привычкой.
Раньше она ожидала мужа с работы, который приходил поздно, измученный, с осипшим голосом. На кухне горел мягкий свет, на столе ждал ужин, и они вели долгие беседы за чашкой чая…
С течением времени темы для разговоров исчезли; муж приходил всё позже. Он стал прятать глаза, отвечать скупыми фразами. Однажды…
— Нонна, я давно хотел тебе сказать… я встретил другую женщину. Мы любим друг друга, и я подаю на развод.
— Как? Развод… а я, Саша, что будет со мной? — пронзительная боль сдавила Нонне лопатку.
— Нон, ну мы же взрослые люди. Дети выросли, у них свои жизни. Мы прожили вместе почти тридцать лет. Но мы ещё молоды. Посмотри, тебе и мне чуть больше пятидесяти. Но я хочу нового, свежего!
— А я, значит, старая и ненужная, — прошептала расстроенная женщина.
— Не преувеличивай. Ты не старая… Но пойми, там, с ней, я молодею. Прости, но я хочу счастья, — муж коснулся губами её макушки и ушёл в ванную. Он смывал старый брак песенками, а на плечи Нонны давила вселенская тоска…
Коварство. Что может быть горше?
Нонна не заметила, как пролетели дни – развод, Саша уехал к новой возлюбленной. А её жизнь окутали серые будни. Она жила ради детей, ради мужа. Их заботы были её заботами, их болезни – её болезнями, их радости и успехи – её успехами. А теперь?
Нонна часами простаивала у окна. В маленькое зеркальце от бабушки она видела грустный глаз, слезинку, теряющуюся в морщинках, седой волосок.
Большого зеркала она боялась.
— Мама, тебе нужно найти занятие, — быстрый голос дочери свидетельствовал о её занятости.
— Чем, доча? — её голос терялся в телефонных проводах.
— Ну, не знаю, книги, танцы «Кому за…», выставки.
— Да-да, кому за… Мне уже за… — Нонне было сложно собраться.
— Ой, мам, прости, некогда.
К удивлению, сын Лёшка проникся сочувствием:
— Мне очень жаль, мам. Знаешь, мы с Иркой планируем приехать на Новый год. Познакомитесь, и тебе будет радостнее с нами.
Нонна обожала детей, но удивлялась, насколько они разные…
*****
Вечером, просматривая соцсети, она наткнулась на объявление:
«День открытых дверей в приюте для собак.
Приходите, приводите своих детей, знакомых и близких.
Наши питомцы рады новому гостю. Ждём вас по адресу…»
В объявлении было указано, если кто хочет помочь, то вот список необходимого.
Нонна перечитала, снова и снова.
— Одеяла, простыни, старое белье, полотенца… У меня как раз завалы. Думаю, найду, что отдать, — размышляла она.
Утром стоя у окна, представляла, что ещё может купить на свою зарплату.
Через десять дней она стояла у ворот приюта. Приехала с подарками. Таксист помог разгрузить сумки с одеялами и тряпками. Вынул свёрнутый ковёр и коврики.
Волонтёры помогали гостям заносить тюки с бельем, мешки с кормом, подарки для собак.
Позже их распределили по группам, проводили вдоль вольеров, рассказывая истории каждого обитателя.
Она приехала домой уставшая. Не чувствовала ног.
— Так, душ, ужин, диван. Подумать потом, — решила.
Но «потом» не получилось. В голове крутились образы – люди, клетки, собаки…
И их глаза…
Такие глаза она видела в зеркальце. Глаза, полные грусти и неверия в счастье.
Особенно её тронула старенькая собачка, седая и грустная. Лежала тихо в углу, не реагируя.
— Это Леди. Японский хин. Хозяйка бросила её в возрасте почтенном. Леди тоже старушка, ей двенадцать лет. При хорошем уходе живут до пятнадцати. Но она старая и больная, таких домой не берут, — вздохнула волонтёр и повела дальше.
Нонна задержалась у Леди. Та не реагировала. Лежала словно игрушка…
Спустя неделю работы, мысли о собачке не покидали её. Вдруг проснувшись усилия, она активно принялась за работу.
— Леди – это я… Только я не так стара. Но одинока. Дети уехали, муж перешагнул, как через тряпку. А я не тряпка!
Она вышла и набрала номер приюта.
— Здравствуйте! Я была у вас на дне открытых дверей, много сказали про Леди, старую собачку. Помните?
— Да, конечно. Вы единственная, кто остановился.
— Можно её навестить?
— Леди? Удивительно! Приезжайте! Можно в выходные, — договорились о визите.
Вечером Нонна снова стояла у окна. Но на этот раз она не грустила. Видела мужчину на улице с большой собакой.
Пёс бегал по ночному двору, приносил мяч хозяину. Тот нежно трепал его голову.
Приближались выходные.
— Привет, Леди! — Нонна опустилась на корточки. Собака не шевелилась.
Она села на пол, в старых джинсах, чтобы переодеться для приюта.
Не приближаясь, Нонна рассказывала…
О себе, о детях. О том, что одна в квартире, некому её разделить.
Час прошёл. Она придвинулась к Леди, дотронулась рукой до головы, стала гладить.
Собачка вздохнула.
Осмелев, Нонна гладит размеренно. Леди подставляет голову, контакт состоялся.
Уходя, поймала внимательный коричневый взгляд. Леди смотрела, словно понимая, разовая ли встреча.
— Подожди, я скоро, — шепнула ей, закрыла клетку и поспешила к волонтёру.
— Пообщались? — улыбнулась девушка.
— Я её заберу… — дыхание сбилось.
— Сразу?
— Да, она откликнулась. У таких старушек мало шансов. Хочу дать ей один.
— Учтите, Нонна, Леди больна, ей нужен уход. Это время, силы, деньги.
— Понимаю. Вырастила детей, справлюсь. Давайте дадим ей шанс, — убеждала Нонна.
— Ладно. Я подготовлю договор. Мы следим за судьбой питоцев.
— Конечно. Всё, что скажете. Фото, видеозвонки, визиты.
Вскоре вошла в квартиру, неся закутанную в полотенце Леди. Опустила на пол.
— Леди, вот твой дом, будем учиться жить.
Нонна взяла отпуск, занялась собакой. Ветеринары, обследование, грумер, когти, зубы…
Леди оказалась воспитанной. Нонна стелила пелёнки, чтобы та могла справить нужду.
Выводила рано утром, поздно вечером, избегая встреч с соседями. Хотела, чтобы привыкла к новым условиям и ничто не пугало.
*****
— Мам, ты что натворила? — дочь почти кричала.
— Здорова, спасибо, что волнуешься.
— Какая собака из приюта?! Да ещё старая и больная. С ума сошла! Не могла заняться танцами?
— Твоя мама – молодая женщина. Мне всего пятьдесят три. Здорова, красива, самостоятельна. Не этому учила! — парировала Нонна.
— Но, мам…
— Без «но»… У тебя своя жизнь, брат Алексей далеко. Отец сменил меня на почти школьницу. Научись уважать и принимать мои решения.
Отключив телефон, вдохнула и пошла на кухню. Хотелось кофе.
— Мам, молодец! Даже не подумал бы! Собака из приюта – это уважения достойно. Хватит терпения? — сын поддержал, был удивлён.
— Лёша, вас же вырастила. Смогла, — засмеялась. — Справлюсь. В приюте обещали помощь при необходимости.
Нонна не рассказала ни сыну, ни дочери, что во время прогулок познакомилась с мужчиной. Зовут Дима, в разводе, жена уехала с новым мужем в новую страну. А у него – собака.
Угадайте, откуда?
Да, Дима встретил Абрека в приюте. Его забрали из отлова. Пёс носился в панике, когда поймали.
Поиск хозяев не увенчался успехом. Дима живёт с Абреком, привыкая…
*****
— Мам, мы с Иркой приедем к тебе, можно? Хочу познакомить. Она классная, шальная, как ты!
Нонна хохотала.
— Приезжайте, сынок. Мы вас ждём.
Тридцать первого, когда позвонили, обе собаки насторожились – Дима с Абреком в гостях у Нонны и Леди.
Сын, увидев такое, обрадовался:
— Мам, не буду ждать. Вот моя Ирка, люблю её, скоро ты станешь бабушкой. Мы хотим взять собаку из приюта. Но, наверное, маленькую. Ведь скоро ребёнок…
В ту ночь в городе не было грустных окон – поздравления, музыка, смех наполнили мир радостью. Даже в приютах не нашедшие семьи животные наполнялись ожиданием счастья.
Так будем же счастливы!
Поздравления от моего мальчугана Фила, который, надеюсь, забыл приют. Ведь он счастлив и окружён любовью!
Желаю вам счастья!
