Дневник, 12апреля
Сегодня я снова просматриваю те старые фотографии, которые скрыты под матрасом в комнате Аглаи. На снимке высокий мужчина в синей рубашке, огромные ладони, улыбка, будто солнце всходило только для неё. Это Сергей, её отец, которого я почти не знал. Он бросал дочь в воздух, словно воздушный шар, и она смеялась, так же, как и он. Я понимаю, откуда у Аглы такие глаза, откуда её черты почти копия отца.
Мама, Мария Ивановна, всю жизнь воспитывала Аглу одна. С детства дочь чувствовала, что её любимая лишь тень. Она была сыта, одета, игрушки покупали, но ласки, обниманий и поцелуев не находилось. Мария сидела за столом, читала газету, а Агла тихо приближалась, пыталась захватить её взгляд, но мать отстранялась, будто ктото чужой.
В нашем районе, в Калужском районе, Мария была известна как пунктуальная хозяйка: ходила на собрания, следила за здоровьем дочери, возила её в Сочи, в цирк «Московский». Всё делалось как обязанность, без души, без улыбки. Агла училась лучше всех, вела себя безупречно, стремилась заслужить похвалу, но голос её одобрения звучал только от учителей, от соседей не от мамы.
Я помню, как в школе её часто сравнивали с другими девочками, которым родители радовались, ругали их, когда они ошибались. Так Агла начала искать причину своей пустоты. Она пришла к выводу, что Мария затаила обиду на Сергея, который ушёл, когда Агле было три года, оставив лишь алименты пару рублей в месяц, напоминавшие о его существовании, но не о дочери.
Мама часто смотрела на Аглу молчаливым, печальным взглядом, словно глядя в окно, где уже давно потух свет. Отец исчез, а Агла простила его давно. Но обида на мать росла, превращаясь в ледяной ком, давивший сердце холодом.
Последний звонок. Агла в кружевном фартуке, ищет мать в толпе, но Мария уже растворилась, получив благодарность от директора, а потом исчезла среди учителей. Девушка наблюдала, как другие обнимаются, делают фотографии, и сдерживала слёзы.
Поступление в университет стало её гордостью: бюджетное место в МГУ, куда почти никто не попадает. Мария приняла новость без улыбки, спросив лишь о общежитии. Агла, разочарованная, собрала вещи и переехала к подруге, а потом добилась места в общежитии.
Годы прошли. Агла вышла замуж, а Мария почти перестала с ней общаться. Это смутило меня и её свекровь, Ольгу Петровну, которая стала для Аглы настоящей мамой. Ольга учила её вести хозяйство, готовить чай, слушать, поддерживать. Однажды Агла назвала её «мама», и в её голосе отзвучало облегчение.
Моя бывшая жена, Мария, словно исчезла, отправившись в долгожданное одиночество. Она не звонила, не пришла на выписку, не смотрела фотографии малыша, который ей присылали. Агла ночами плакала в ванной, а Ольга видела эти слёзы и тяжело вздыхала.
Когда Агла с мужем и внуком пришли поздравлять Марий день рождения, она, приняв подарок, закрыла дверь перед молодыми и даже перед внуком. Ольга, не желая оставаться в стороне, поехала к Марии, чтобы выяснить правду.
Оказалось, что Сергей, отец Аглы, после свадьбы ушёл в «чёрный» путь, но вернулся с ребёнком от другой женщины, которого привёз к своей законной жене. Мария, узнав об этом, пыталась полюбить чужого ребёнка, но сердце её оставалось привязанным к предательскому мужу. Она отказалась от новой жизни, спасала лишь воспоминания о прошлом.
Сейчас, когда я возвращаюсь домой, вижу, как Агла спит, обнявшись с внуком на большой семейной кровати, а её муж в командировке гдето в Новосибирске. Ольга тихо садится на край, укрывает их одеялом, поправляет пряди волос Аглы.
Я стою в тени, наблюдая, как её рука нежно гладит спящего внука, и понимаю: боль и обида лишь тени, от которых можно отступить, приняв их и отпустив.
Урок, который я вынес из этой истории: нельзя требовать от людей тепла, которого они не могут дать; лучше научиться отпускать и хранить в сердце благодарность за то, что было, а не за то, чего не стало.
