Из-за последних событий я не нахожу покоя и не могу уснуть три ночи подряд. Внутреннее чувство вины лишает меня спокойствия и мира, подобно беспощадному зверю. Я стою на распутье, стараясь найти баланс между ощущением долга и своими личными страхами. Дело в том, что я на восьмом месяце беременности, и моя жизнь кардинально изменится в ближайшем будущем. После нашей свадьбы я переехала к мужу в Москву, оставив свой родительский дом в небольшом поселке под Волгоградом, что находится за сотни километров отсюда. Родители остались там, и мы видимся редко — то они приезжают к нам, то мы к ним, однако такие встречи можно пересчитать по пальцам одной руки.
Недавно, во время одного из редких визитов, мы с мамой устроились на маленькой кухне нашей квартиры за чашкой чая. Мама вспоминала, как тяжело ей было после моего рождения. Она говорила о том, как оставалась одна с младенцем на руках, как доходила до полного изнеможения, и только её мама — моя бабушка, помогала ей не пасть духом. Этот разговор глубоко тронул меня — я представила себя в такой же ситуации: растерянной и беспомощной, с новорожденным на руках. Неожиданно даже для самой себя, я воскликнула: «Мам, а приезжай к нам после родов, поживи немного, поможешь мне». Глаза мамы засверкали, она ожила, словно я подарила ей новую надежду. Но тут она ошеломила меня ответом: «Ой, мы с папой с радостью приедем к вам на годик! А свою квартиру сдадим, чтобы деньгами вас поддержать».
Меня словно окатили холодной водой. Её слова зазвучали в моей голове, как набат. Я всей душой люблю своего папу, он для меня — целый мир. Но изначально я звала только маму, и не на год, а всего на пару недель, максимум на месяц — пока я не стану увереннее в своей новой роли матери. А тут — год, и не одной мамы, а ещё и с отцом! Перед глазами возникла картина: папа, как всегда, выходит на лоджию покурить. Когда мы одни, я закрываю глаза на этот запах табака, который наполняет всё вокруг. Но с новорожденным? Я не хочу, чтобы мой малыш дышал этим сизым дымом, чтобы его маленькие лёгкие страдали от удушающего воздуха. А зимой, когда папа будет то открывать, то закрывать балконную дверь, впуская в дом ледяной мороз? Я уже вижу, как мой ребёнок заболевает, кашляет, а я мечусь в панике, не зная, как его уберечь.
И это ещё не всё. Папа у нас в гостях скучает — ему нечем заняться. Он либо смотрит телевизор целый день, включив свои старые фильмы, либо зовёт мужа на пиво, и они где-то пропадают до самой ночи. Я не против того, чтобы он отдыхал, но с младенцем в доме мне нужен муж рядом, а не на встречах с тестем. Я представила, как будет выглядеть этот год — шум, дым, постоянные заботы, — и внутри всё сжалось от страха.
Я решилась и сказала маме прямо: «Мам, я зову только тебя, и не на год, а на месяц, не больше». Её лицо потемнело, глаза наполнились обидой. Она резко ответила: «Без папы я не поеду. Или вместе, или никак». И ушла, оставив меня в удручающей тишине. Сейчас я сижу, погрузившись в темноту, и чувствую, как душа разрывается на куски. Правильно ли я поступила? Не слишком ли жёстко сказала? Может, стоило согласиться, проглотить свои страхи ради маминой радости? Но как я выдержу целый год, если уже сейчас задыхаюсь от одной мысли об этом?
Совесть шепчет, что я эгоистка, что мама хочет мне помочь в трудную минуту, а я её отталкиваю. Но сердце кричит, что я не справлюсь, что мне нужно защитить своего ребёнка, свой дом, свою новую жизнь. Я не знаю, что делать. Лежу ночами, слушаю, как муж тихо дышит рядом, и думаю: а вдруг я ошибаюсь? Вдруг мама права, и я лишаю её возможности быть рядом в такой важный момент? Или всё-таки права я, и мне необходимо отстоять свои границы, чтобы не стать заложницей чужих желаний? Где же здесь правда? Я тону в этих мыслях, и мне нужен свет, чтобы выбраться из этой темноты.
