«Мама отдала нам единственное жильё, а жена превратила мою жизнь в ад» — как я увидел её истинное лицо после свадьбы
Я никогда не жил в роскоши — ни дорогих вещей, ни иностранных машин. Вырос в простой семье в Екатеринбурге. Отец ушёл, когда я был подростком, и мать одна тянула нас обоих. Днём работала продавцом на рынке, ночью убиралась в магазине. Все деньги уходили на еду, коммуналку и мою учёбу. Она мечтала, чтобы у меня была лёгкая жизнь. Счастливая. Спокойная.
На втором курсе я встретил Лизу. Ослепительную, самоуверенную, первую красавицу института. Высокую, с огненными волосами и голосом, от которого у парней дрожали колени. Она даже выиграла конкурс «Королева вуза» в том году.
Я и не надеялся, что она когда-нибудь обратит на меня внимание. Но однажды на экзамене по бухучёту она села рядом. Что-то не понимала, попросила помочь. Я объяснил. Потом — ещё раз. Потом — снова. Так и закрутилось. Делал за неё рефераты, писал курсовые, прятал шпаргалки. А потом она позвала меня в кино. Сказала: «Спасибо». Я летел на крыльях.
Через год я сделал предложение. Лиза сказала «да». Мне казалось, это вершина счастья. Но первые тревожные звоночки прозвучали сразу. Её родители смотрели на меня свысока. Прямо сказали: «Дочь могла найти жениха побогаче». Я промолчал. Мы же не за деньги любим, верно?
После свадьбы жить было негде. И тогда мать, моя бедная мать, отдала нам свою однокомнатную в центре. Сама уехала в деревню, в старый дом, где выросла. Говорила: «Мне уже за шестьдесят, мне там спокойнее. А вы начинайте жизнь».
Лиза квартиру не оценила, но согласилась. Её родители подарили ей новую «Ладу» — об этом она напоминала постоянно. Когда я попросил подвезти меня к маме (всего 40 километров), она фыркнула:
— Я что, твоё такси? Поезжай на электричке. В твою дыру я не поеду.
С тех пор ездил один. Каждую неделю, без пропусков. Вёз продукты, лекарства, колол дрова. Мать никогда не просила. Но я видел — ей тяжело. Пенсии едва хватает.
А Лиза себе ни в чём не отказывала. Шопинг — пожалуйста. Тусовки с подругами — всегда. Но стоило мне предложить навестить дядю или поздравить мамину подругу — начинался скандал. Если настаивал — спал на кухне. Без разговоров.
Потом она стала упрекать: «Слишком много тратишь на мать».
— Ты на мне женился или на ней? Хватит ей деньги носить! Пусть доживает как может! — заявила она однажды за ужином.
Я смотрел на неё и не узнавал. Куда делась та весёлая девчонка, с которой мы бегали в кафе после пар? Её место заняла холодная эгоистка, для которой всё мерялось выгодой.
Когда я сказал, что мать больна, без лекарств не справится, Лиза встала и бросила:
— Выбирай: или я, или она. Уйду — не пожалеешь.
Я молчал. Не спал всю ночь. Утром отвёз маме гречку и лекарства, сел на лавочку у её дома и заплакал. В тот день я решил. Не буду выбирать между женой и матерью. Потому что если женщина ставит такой ультиматум — она уже проиграла.
Я сам подал на развод. Без сцен. Просто собрал вещи и ушёл. В ту самую кварТеперь я живу с чистой совестью, а Лиза так и осталась принцессой в своём хрустальном мире.
