Мама существует лишь через мою жизнь и жизнь моих детей, навязывая свои правила без устали…
Замужем десять лет. Мы с супругом — православная семья, растим троих ребятишек. После свадьбы я уехала из посёлка под Казанью, где жила с матерью и бабушкой. Когда бабушка умерла, мама осталась одна. Сначала справлялась: работала в сельской библиотеке, изредка гостила у нас. Но пять лет назад начались проблемы со здоровьем — гиперконтроль давления, артрит. Испугавшись, я уговорила её перебраться поближе. Всю жизнь она провела с бабушкой, без мужа — бросить её одну я не могла. Сняли для неё квартиру в нашем районе, оплачиваем коммуналку, устроили подработку в церковную лавку.
Вместо благодарности — камень на шее, который тянет ко дну. Мама не просто переехала — она вросла в наш быт, как крапива в огород. Раньше, приезжая на выходные, помогала с детьми, улыбалась. Теперь же растворилась в каждом нашем дне. Её удушающая опека, вечные нравоучения перечёркивают наши традиции, веру, распорядок. Для неё нет границ — врывается без звонка, проверяет холодильник, учит, как крестить детей. «Кашу пересолила», «В храм редко водишь», «Свекровь тебя испортила» — её комментарии жгут, как крапива.
Она выспрашивает у воспитательницы детсада, чем кормили малышей, роется в нашем белье, словно ищет «улик». После её визитов я собираю волю в кулак, чтобы не кричать. Муж терпит её презрительные взгляды, но вижу — устал. «Ты её копия, — шепчет он, — та же упрямая казачка». А я уже не узнаю себя: срываюсь на детей, молюсь со слезами, но облегчения нет.
Пыталась оградиться — сократила встречи до субботних обедов. В ответ — поток манипуляций: «Я — старая помеха, скоро умру, не дождавшись внуков». После таких слов глотаю слезы, чувствуя себя предательницей. Её «жертвенная любовь» — как цепь на ногах. Даже во сне слышу: «Доченька, ты всё делаешь не так…»
Спасение пришло нежданно: мужу предложили контракт в Новосибирске. Мечтаю о сибирских просторах, о дыхании свободы. Но сердце ноет: бросить её здесь — словно закрыть дверь перед беспомощным щенком. А если инфаркт? А если упадёт в пустой квартире? Родственники шепчут: «Грех бросать родителя», а я теряюсь между долгом и отчаянием.
Иногда ловлю себя на мысли: хочу, чтобы её просто… не было. Потом молюсь перед иконой, вымаливая прощение. Переезд — единственный шанс. Но как сказать ей? Как выдержать её слёзы, упрёки, молчаливый укор морщин? Бегу от духоты, но совесть вопит: «Ты — дочь!» Выбора нет — или я сойду с ума, или мы потеряем друг друга навсегда. Эта мысль жжёт душу, оставляя пепел на языке.
