Помню, как меня возили на каталке по коридорам областной больницы в Новосибирской области.
Куда? спросила одна медсестра другую.
В отдельную палату? Может, в общую? ответила вторая.
А зачем в общую, если есть отдельная? возразила первая.
Сестры посмотрели на меня с нежным сочувствием. Позже я узнала, что в отдельные палаты отправляли умирающих, чтобы их не видели остальные.
Доктор сказала в отдельную, повторила медсестра.
Я успокоилась. Лёжа в кровати, я ощутила полное умиротворение: никуда спешить не пришлось, я уже никому ничего не должна. Ощущалась странная отстранённость от внешнего мира, и мне было всё равно, что там происходит. Меня ничего и никого не интересовало. Я обрела право отдохнуть, осталась наедине с собой, со своей душой, со своей жизнью. Проблемы исчезли, суета растворилась, важные вопросы отступили. Всё это мгновенное волнение показалось крошечным рядом с Вечностью.
И тогда вокруг меня проснулось настоящее Жизнь! Оказалось, как прекрасно: пение птиц на рассвете, солнечный луч, ползущий по стене над кроватью, золотой лист клена, бросающийся в окно, глубокое синее осеннее небо, шум просыпающегося города гудки машин, звон каблуков по асфальту, шуршание падающих листьев О, какое же чудесное Жизнь! И лишь сейчас я по-настоящему это поняла.
Ну и пусть, сказала я себе. Я всё же поняла. У меня ещё остаётся пара дней, чтобы насладиться и полюбить её всем сердцем.
Чувство свободы и счастья охватило меня, и я обратилась к Богу, ведь Он был ближе всех.
Господи! радостно воскликнула я. Спасибо Тебе за то, что Ты дал мне увидеть, как прекрасно живётся, и полюбить эту жизнь. Даже перед смертью я узнала, как чудесно жить!
Меня наполняло спокойное счастье и умиротворение. Мир звенел и переливался золотым светом Божьей любви. Казалось, любовь стала наконец реальной и живительной. Всё, что я видела, наполнялось этим золотым светом и энергией. Я любила!
Отдельная палата, диагноз «острый лейкоз четвертой стадии», а также признанное врачом необратимое состояние организма имели свои плюсы. К умирающим допускали всех в любое время. Родственникам предложили вызвать близких на прощание, и ко мне присоединилась печальная цепочка скорбящих. Я понимала их трудности: о чём говорить с умирающим? Что он знает? Мне было смешно смотреть на их растерянные лица. Я радовалась: «Если бы я только могла увидеть их всех!» А больше всего на свете я хотела поделиться с ними своей любовью. Я развлекала родных и друзей, как могла: рассказывала весёлые истории из жизни. Все, слава Богу, смеялись, и прощание проходило в атмосфере радости.
Примерно на третий день мне стало скучно лежать, я начала прогуливаться по палате, сидеть у окна. За этим меня застал врач, который сначала устроил истерику, что я не могу вставать.
Это чтонибудь изменит? спросила я.
Нет, растерялся врач. Но вы не можете ходить.
Почему?
Анализы показали, что вы «труп». Жить вы не можете, а поднялись.
Через четыре дня я уже не умирала, а с аппетитом ела бананы. Мне было хорошо. Врач же был в замешательстве: анализы не менялись, кровь капала почти розовым цветом, а я уже вышла в хол, чтобы смотреть телевизор.
Доктор, а как бы вы хотели увидеть эти анализы? спросила я.
Хотя бы так, ответила она, протянув листок с непонятными буквами и цифрами. Я ничего не поняла, но внимательно прочитала.
На девятый утренний час она ворвалась в палату с криком:
Как вы это делаете?!
Что я делаю? спросила я.
Анализы! Они такие, как я вам записала.
Аа? ответила я. И какая разница?
Смех прекратился. Меня перевели в общую палату. Родственники уже попрощались и перестали приходить.
В палате оставалось ещё пять женщин. Они лежали, глядя в стену, мрачно, молча и, казалось, уже умирали. Я выдержала три часа, пока моя любовь начала задохнуться. Нужно было чтото срочно делать.
Вытащив изпод кровати арбуз, я положила его на стол, нарезала и громко объявила:
Арбуз снимает тошноту после химиотерапии.
По палате поплыл аромат надежды. Соседки нерешительно подклюкнулись к столу.
И правда снимает? спросила одна у окна.
Угу, уверенно подтвердила я, зная дело.
Арбуз хрустел соком.
И правда, прошло, сказала другая, лежащая у окна.
И у меня И у меня радостно подтвердили остальные.
Вот так, кивнула я с удовлетворением и продолжила рассказывать весёлые истории…
В две ночи зайшла медсестра и возмутилась:
Когда вы перестанете хохотать? Вы же всему этажу сон не даёте!
Через три дня медсестра неуверенно попросила меня:
Не могли бы вы перейти в другую палату?
Зачем?
В этой палате у всех состояние улучшилось, а в соседней тяжёлое.
Нет! закричали мои соседки. Не отпустим!
Не отпустили. Вместо этого в нашу палату потянулись соседи, просто посидеть, поговорить, посмеяться. И я поняла, почему. В нашей палате жила любовь. Она охватывала каждого, делая всё уютным и спокойным. Особенно мне запомнилась девочка шестнадцати лет в белой платочке, завязанной узлом на затылке. Концы платка, торчащие в стороны, делали её похожей на зайчонка. У неё был лимфоузловой рак, и мне казалось, что она не умеет улыбаться. А через неделю я увидела её чудесную, застенчивую улыбку. Когда она сказала, что лекарства начали действовать и она выздоравливает, мы устроили праздник, накрыв роскошный стол.
Подойдя к гомону, дежурный врач ошеломлённо посмотрел на нас, а потом сказал:
Тридцать лет я здесь работаю, а такого ещё не видел.
Он развернулся и ушёл. Мы долго смеялись, вспоминая выражение его лица.
Я читала книги, писала стихи, смотрела в окно, беседовала с соседками, гуляла по коридору и любила всё, что видела: книгу, соседку, машину во дворе за окном, старое дерево Мне кололи витамины. Надо было чтото колоть. Врач почти не разговаривал со мной, лишь странно кивала, проходя мимо, а через три недели тихо произнесла:
Гемоглобин у вас на двадцать единиц выше нормы здорового человека. Не надо его больше повышать.
Я не могла подтвердить свой диагноз. Вы восстанавливаетесь, хотя вас никто не лечит!
Когда меня выписывали, врач призналась:
Как жаль, что вы уходите, у нас ещё столько тяжёлых пациентов.
Из моей палаты выписались все, а смертность в отделении упала на тридцать процентов. Жизнь продолжилась, лишь взгляд на неё изменился, а смысл стал простым. Нужно лишь научиться любить, и желания исполнятся, если их формировать с любовью. Если не обманывать, не завидовать и не обижать, не желать зла Всё так просто! Ведь правда в том, что Бог это Любовь! Нужно лишь успеть вспомнить её и передать другим. Пусть Божья Любовь наполнит всех и всё!
