Я приехала к сыну и его жене помочь, а он выставил меня на мороз прямо под Рождество.
Меня зовут Людмила Степановна. Мой сын Дмитрий был для меня всем. После школы мы жили вдвоём в Нижнем Новгороде. Я не лезла в его личную жизнь, хотя в нашей квартире иногда появлялись девушки. Пару раз казалось, что дело идёт к свадьбе, но что-то не срасталось.
Дима мечтал о крепкой семье, но не каждая невеста была к этому готова. Последняя прямо заявила, что не станет жить с «маминым сыночком». Мне было больно это слышать — я ведь не лезла в их отношения, не учила жизни. Но, видимо, даже моё присутствие её раздражало.
Я поняла: пока мы вместе, ему не построить свою жизнь. И решила уехать — в деревню, в родительский дом. Прошёл год. За это время он женился, и у них ждали ребёнка. Малыш должен был родиться в конце января. Сын не звал меня в гости, но я не обижалась — думала, молодым нужно пожить своим укладом.
Перед Рождеством я собралась к ним — хотела помочь: вдруг что-то не готово, вдруг невестке тяжело. Набрала гостинцев: варенье, вязаные носочки, игрушку для малыша. Мечтала, что вместе встретим праздник, что я останусь на недельку — уберусь, приготовлю…
Но всё вышло иначе. Дверь открыл Дмитрий, и первое, что он сказал:
— Мам, надо было предупредить… У нас нет места. Скоро приедет Галина Ивановна — мама Кати. Мы договорились, что она поможет. Прости, но ты не можешь остаться.
Он даже не предложил зайти. Стоял на пороге, как будто я соседка, зашедшая не вовремя.
Я вошла, выпила чаю на кухне. Дмитрий спрашивал, как у меня дела, но взгляд на часы выдавал его: он считал минуты. Я поняла — он не ждал. Не хотел.
Потом он вынес мои сумки до остановки, посадил на последний автобус. В Святой вечер. Когда вся семья должна быть вместе.
Я плакала так, будто хоронила не только его отца, но и сына. Потому что чувствовала — меня вычеркнули. Мать больше не нужна. Моя любовь, моя забота — лишние.
Прошла неделя. Ни звонка. Ни слова. Будто ничего не случилось. Будто я и не приезжала.
Всю жизнь я отдавала ему всё: работала без выходных, жила впроголод, чтобы он учился. А теперь даже «спасибо» не услышала.
Неужели материнская любовь ничего не стоит? Неужели мать, отдавшая всё, должна уезжать одна — с пустым сердцем и чувством, что она больше не нужна?..
