Я — Катя, а не Галя
Катя светилась от счастья — экзамены сданы! Пусть не на одни пятёрки, но родители точно будут гордиться. Открывая дверь, она услышала мамин голос и… чей-то чужой, глухой, будто из далёкого прошлого. Девушка краем глаза заметила, как по коридору пробежала тень, но решила не мешать и прошмыгнула в комнату.
— Я тебе, Галина, последний раз говорю… — резко бросила мама.
На кухне хлопнула дверь — это отец вернулся с работы. Катя выглянула и столкнулась взглядом с женщиной в потрёпанном платке. Лицо показалось до боли знакомым. Где-то она её уже видела… Давний обрывок памяти кольнул резко и неприятно. Та самая с липким, тяжёлым взглядом. Та, что назвала её когда-то «Галей».
— Здравствуй, Галя. Здравствуй, доченька, — прошептала незнакомка.
— Галина, хватит, — сухо оборвал отец.
— Ладно, ладно… До встречи, сестрёнка, — бросила женщина и исчезла.
Катя застыла на месте.
— Пап, кто это?
— Мамина старая знакомая.
— Но она назвала её сестрой.
— Бывает, девчата так шутят…
Но мамин потухший взгляд и гнетущая тишина в доме говорили другое. Ясно было — это не просто знакомая. Это часть их общей тайны.
Через несколько дней Катя снова наткнулась на Галину.
— Ну, здравствуй, Галя, — та подошла вплотную.
— Я не Галя, я Катя.
— А меня признаёшь?
— Не знаю… Вы у мамы бывали.
— У мамы? Я твоя мать, Галка… Настоящая…
Галина схватила её за руки. Говорила быстро, путано, умоляюще. И Катя — сама не понимая зачем — пошла за ней.
— Входи, доченька, — женщина повела её в старую каморку. — Здесь ты жила, до трёх лет… Вспомнила?
Катю накрыло волной: линолеум в пятнах, окурки на полу, кто-то орёт за стеной, а она, маленькая, на четвереньках ищет крошки. Кто-то суёт ей в рот грязные пальцы… И она кусает — до крови. Страх. Холод. Галя… тогда её звали Галей.
Грубый голос выдернул из забытья:
— Танька, опять шляешься? Деньги есть?
В дверь ввалился мужик с мутным взглядом.
— А это кто? Мне подарочек? — и потянулся к Кате.
Она рванула сумку, вытащила купюры:
— Вот! Только никогда больше не приходите. Ни к нам, ни к маме, ни к отцу. Я всё вспомнила. Вы мне — никто.
— Галя…
— Меня зовут Катя!
Она бежала домой, задыхаясь от слёз. Весь вечер её трясло, поднялась температура. Мама застала её рыдающей в постели.
— Мам, я была у неё… вспомнила… сало… эти грязные пальцы… я укусила…
— Девочка моя… — мать качала её, будто маленькую.
Потом рассказала правду. Про то, как в детдоме были две сестры — Галина и Марина. Их удочерили вместе. Галя сначала была ласковой, но потом… изменилась. Пить начала, сбежала, а потом вернулась — беременная. От кого — не знала. Родители простили. Марина, тогда студентка, взяла малышку к себе. Галя стала Катей. А Галину лишили прав, но она всё равно приходила — за деньгами.
С тех пор Катя стала их дочерью — и по душе, и по закону.
Галина иногда появлялась. Плакала. Клялась, что исправилась.
— Галя, доченька…
— Я Катя. Простите, тётя Галя.
Мама всё терпела.
— Она мне родная. Может, я её последний шанс…
Однажды пришёл Серега — тот самый, с грязными руками.
— Галка в больнице. Плохо.
Они поехали.
— Прости, дочка, — прошептала уже трезвая, серая Галина. — Спасибо, что жива. Спасибо, что у меня была ты… хоть немного.
— Всё будет хорошо. Держись. Мы тебя вытащим.
Но она не выжила.
Позже Катя встретила Сергея. Он был трезв.
— Завязал. Благодаря ей… прости, Галя…
— Я Катя.
— Знаешь… Я не твой отец, но знаю, кто он. Показать?
Он привёл её к могиле красивого мужчины. Там Катю окликнула пожилая женщина.
— Ты его дочь?
— Наверное…
— Я твоя бабушка…
Теперь у Кати — две могилы. И две жизни: одна — от которой она сбежала. Другая — в которой выросла.
Она приходит к тем, кто дал ей жизнь. Рассказывает о себе. Обещает жить достойно — и держит слово.
Говорят, прошлое не отпускает. Но можно сломать замок, даже если ключ давно потерян.
