Снег падал густо и бесшумно, не замечаемый городом, пульсирующим под искусственными звёздами. Огни мерцали, будто в встряхнутой снежной сфере, но мир крутился слишком быстро, чтобы разглядеть тени, прячущиеся в холоде.
На краю тихого парка, у покрытой снегом скамейки, что-то шевельнулось.
В сверкающем чёрном Mercedes, припаркованном у тротуара, Артём Волков нетерпеливо постукивал пальцами по рулю. Его водитель вышел, чтобы очистить лобовое стекло, а сам Артём только что закончил разговор с членом совета директоров. Его кашемировое пальто по-прежнему безупречно сидело, а золотые часы поблёскивали в свете приборной панели.
Артём Волков был из тех людей, кто измеряет жизнь прибылью и пунктуальностью. Генеральный директор «Волков-Групп», он двадцать лет строил империю и не терпел отклонений от плана. Особенно сегодня. На город надвигалась метель, а ему нужно было успеть в пентхаус, чтобы подготовиться к завтрашней сделке.
Но тут он заметил.
Среди деревьев парка к нему шатаясь шёл маленький мальчик, крепко прижимая к себе какой-то свёрток.
Поначалу Артём подумал, что это безнадзорный ребёнок — наверняка бездомный, ищущий укрытия. Пальто на мальчике было мало, ботинки промокли и порвались, а дыхание превращалось в быстрые облачка пара. Но не его состояние привлекло внимание Артёма. А то, что он нёс в руках.
Любопытство взяло верх, и он опустил окно. В салон ворвался вихрь снежинок.
— Эй! — окликнул он без грубости. — Что ты тут делаешь?
Мальчик замер. На мгновение показалось, что он сейчас убежит. Но их взгляды встретились, и он лишь крепче сжал свёрток.
— Пожалуйста, — прохрипел мальчик. — Она замерзает. Помогите.
— Она? — переспросил Артём, выходя из машины, несмотря на возражения водителя.
Мальчик приоткрыл уголок потрёпанного одеяла — и у Артёма перехватило дыхание.
Там лежала девочка, ей на вид не больше нескольких месяцев. Щёки покраснели от холода, крошечные пальчики сжались в кулачки. Рваная розовая шапочка съехала на один глаз, а губы дрожали от каждого вздоха.
Артём, ошарашенный, почувствовал странное сжатие в груди.
— Что случилось? — спросил он.
— Это моя сестра, — ответил мальчик, подняв подбородок. — Наша мама… она заболела. Перед тем как уйти, сказала беречь её. Я… я пытался найти приют, но везде мест нет. А тут так холодно. Я не знал, куда идти.
Горло Артёма сжалось. — Сколько тебе лет?
— Одиннадцать. Меня зовут Максим.
Водитель подошёл ближе, беспокойство читалось в его глазах. — Господин?
Артём не колебался. — Включай печку. Берём их с собой.
В тёплом салоне малышка зашевелилась. Максим осторожно покачивал её, что-то тихо шепча. Артём смотрел на них, тронутый сильнее, чем ожидал.
Он достал телефон. — Свяжись с моим врачом. Пусть будет у меня через двадцать минут.
— Слушаюсь, господин Волков.
— И позвони Марье Семёновне. Пусть подготовит гостевые комнаты. Тёплое молоко, детскую одежду, одеяла. Всё, что нужно.
Водитель удивлённо моргнул. — Господин… они останутся?
— Пока я не разберусь, что делать дальше.
Вернувшись в пентхаус, Артём обнаружил, что его мир — выверенный, строгий, из стекла и кожи — теперь наполнен тихим плачем малышки и осторожными шагами Максима.
Марья Семёновна, его домоправительница с десятилетним стажем, хлопотала с полотенцами и какао. Она тепло улыбнулась Максиму и помогла устроить малышку, которую назвали Алиной, в уютной колыбельке, одолженной у соседей.
— Какая красавица, — прошептала она, поправляя одеяльце.
Максим сидел на краю стула, будто не решаясь расслабиться.
Артём стоял у камина, глядя на огонь, в голове роились вопросы.
— Максим, — наконец сказал он, поворачиваясь. — Ты поступил правильно.
— Мне некуда было идти, — тихо ответил мальчик. — Я видел ваше лицо на рекламе. Там было написано: «Волков-Групп — строим будущее». Подумал… может, вы поможете её будущему.
В груди Артёма что-то надломилось. Рекламный слоган, о котором он даже не задумывался, — и вот мальчик прошёл через метель, чтобы найти его.
— Ты не один, — твёрдо сказал Артём. — Остаётесь здесь. Завтра… разберёмся со всем.
Утро пришло ясное, вУютно устроившись на диване и наблюдая, как Максим осторожно качает Алину, а Артём впервые за долгие годы чувствовал, что его дом наполнился не просто теплом, а тем, что наконец-то стало похоже на семью.
