Слова эхом прокатились по золотистым коридорам усадьбы Воронцовых, повергнув всех в молчание. Артём Воронцов, миллиардер и человек, о котором финансовые издания писали как о «том, кто никогда не проигрывает», стоял неподвижно, не веря своим ушам. Он умел договариваться с министрами, убеждать акционеров и подписывать сделки на миллиарды рублей за один день, но к этому его ничто не подготовило. Его шестилетняя дочь Алиса, в своём голубом платьице, сжимала плюшевого зайку и стояла посреди мраморного пола. Её маленький пальчик указывал прямо на Анну уборщицу.
Вокруг них стояли тщательно отобранные модели элегантные, высокие, в бриллиантах и шёлке, ёрзая от неловкости. Артём пригласил их с одной целью: чтобы Алиса выбрала среди них новую мать. Его жена, Ольга, умерла три года назад, оставив пустоту, которую не могли заполнить ни деньги, ни амбиции. Артём думал, что красота и блеск впечатлят Алису. Что изящество и грация помогут ей забыть горе. Но девочка проигнорировала весь этот лоск и выбрала Анну, скромную женщину в простом чёрном платье и белом фартуке.
Меня? Анна прижала руку к груди. Алиса нет, солнышко, я же просто
Ты добрая ко мне, тихо, но твёрдо ответила девочка. Ты читаешь мне сказки, когда папа занят. Я хочу, чтобы ты была моей мамой.
В комнате пронёсся шёпот. Модели переглянулись, кто-то высокомерно поднял бровь, а одна даже засмеялась, но тут же замолчала.
Все взгляды устремились на Артёма. Его челюсть сжалась. Его, человека, которого ничто не могло застать врасплох, поставила в тупик собственная дочь. Он искал в глазах Анны расчёт, намёк на корысть. Но она выглядела растерянной не меньше него.
Впервые за долгие годы Артём Воронцов не нашёл слов.
Слух разлетелся по усадьбе моментально. К вечеру шёпот передавался от поваров к шофёрам. Оскорблённые модели поспешно покинули дом, их каблуки стучали по мрамору, как отступающие выстрелы. Артём заперся в кабинете с бокалом коньяка, вновь и вновь прокручивая в голове слова дочери: «Папа, я выбираю её».
Это был не его план. Он хотел, чтобы рядом с Алисой была женщина, которая блистала бы на благотворительных балах, улыбалаcь для журналов и принимала гостей на дипломатических ужинах. Он хотел кого-то, кто соответствовал бы его статусу.
Уж точно не Анну женщину, которую он нанимал, чтобы она чистила серебро, гладила бельё и напоминала Алисе чистить зубы.
Но Алиса стояла на своём.
На следующее утро за завтраком она крепко сжала стакан апельсинового сока и заявила:
Если ты не разрешишь ей остаться, я с тобой больше не буду разговаривать.
Артём выронил ложку.
Алиса
Анна мягко вмешалась:
Артём Сергеевич, она же ребёнок. Она не понимает
Она ничего не знает о моём мире, резко перебил он. Ни о моих обязанностях. Ни о том, что важно для репутации. Да и вы тоже.
Анна опустила глаза, кивнув. Но Алиса упрямо скрестила ручки, как её отец во время переговоров.
Дни шли, и Артём пытался уговорить дочь. Сулил поездки в Сочи, новых кукол, даже щенка. Но девочка каждый раз качала головой:
Я хочу Анну.
С неохотой Артём стал присматриваться к Анне. Он замечал детали: как она терпеливо заплетала Алисе косички, даже когда та вертелась; как опускалась на корточки, слушая её так, будто каждое слово было важно; как смех Алисы становился звонче и свободнее, когда Анна была рядом.
Она не была изысканной, но была добра. От неё не пахло дорогими духами, но её окружал уютный аромат свежего белья и тёплого хлеба. Она не говорила на языке миллиардеров, но умела любить одинокого ребёнка.
И впервые за долгое время Артём задумался: искал ли он жену для своего имиджа или мать для своей дочери?
Переломный момент наступил через две недели на благотворительном вечере. Артём, верный привычке держать лицо, взял с собой Алису. Она была в пышном платье, но её улыбка выглядела натянутой. Пока он говорил с инвесторами, девочка исчезла.
Паника нахлынула, но он быстро заметил её у десертного стола она плакала.
Что случилось?! воскликнул он.
Она хотела мороженое, смущённо объяснил официант. Но другие дети стали дразнить её. Говорили, что у неё нет мамы.
Артём почувствовал, как сжимается грудь.
Прежде чем он успел что-то сделать, появилась Анна. Она была здесь незаметно, присматривая за Алисой. Опустившись перед девочкой на колени, она вытерла её слёзы.
Солнышко, тебе не нужно мороженое, чтобы быть особенной, прошептала она. Ты и так самая яркая звёздочка здесь.
Алиса всхлипнула, прижавшись к ней.
Но они сказали, что у меня нет мамы.
Анна замешкалась, взглянула на Артёма. Потом, собравшись с духом, тихо сказала:
У тебя есть мама. Она смотрит на тебя с неба. А пока я всегда буду рядом.
Воцарилась тишина все вокруг слышали. Артём почувствовал на себе взгляды не осуждающие, а ожидающие.
И впервые он понял: ребёнка воспитывает не статус, а любовь.
С тех пор он изменился. Перестал огрызаться на Анну, хотя и держал дистанцию. Наблюдал. Видел, как Алиса расцветает рядом с ней. Видел, как Анна заклеивает царапины, рассказывает сказки, обнимает, когда снятся кошмары.
Видел и её тихую гордость. Ни просьб, ни намёков. Она работала с достоинством, а когда Алиса нуждалась в ней, она становилась больше, чем прислугой убежищем.
Постепенно Артём стал задерживаться у дверей, слушая, как их смех смешивается со сказками.
Годы его дом был наполнен тишиной и формальностью. Теперь в нём поселилось тепло.
Однажды вечером Алиса дёрнула его за рукав:
Пап, пообещай мне кое-что.
Что, зайка? улыбнулся он.
Что ты перестанешь смотреть на других тёть.
