Вспышка… Грохот… Темнота… Темнота…
Постепенно тьма стала расступаться. Где-то вдали прозвучал голос:
— Вера Владимировна, это спасатель, у них там взрыв…
Сквозь туман боли он ощутил на шее прикосновение чьих-то пальцев. Попытался приоткрыть веки, но ресницы будто слиплись. Перед глазами мелькнул кулон в виде прямоугольника с выгравированными знаками зодиака… Женские глаза в тени белого халата…
— В операционную! — раздалось совсем рядом.
Родители вернулись домой. Мать сразу засуетилась на кухне, мельком заглянув в комнату, где сын корпел над тетрадями. Алексей, отец, сразу заметил, что у мальчишки настроение хуже некуда.
— Сережа, что случилось? — потрепал он сына по вихрастой голове.
— Да так… — буркнул тот, сжимая карандаш.
— Ну-ка, выкладывай!
— Скоро Восьмое марта. Учительница сказала, чтобы мальчики девчонкам подарки приготовили.
— И что, проблема? — Алексей усмехнулся.
— Она распределила, кто кому дарит… — Сережа тяжело вздохнул. — Мне досталась некрасивая, Верка Морозова.
— Все девчонки ждут подарков, даже некрасивые, — отец говорил серьезно, как со взрослым. — По какому принципу распределяла? По алфавиту?
— Нет… по знакам зодиака.
— Как это? — Алексей снова засмеялся.
— По совместимости. Верка — Дева, а им больше всего Тельцы подходят. А я как раз Телец.
— Хорошая совместимость! Может, еще влюбишься в нее, — отец не удержался от смеха.
— Что там у вас? — с кухни донесся голос матери.
— Ольга, иди готовь, — Алексей нахмурился. — У нас с сыном важный разговор.
Когда мать вышла, Сережа уныло спросил:
— Пап, ну и что мне делать?
— Готовь подарок!
— А какой?
— Завтра на работе я его сделаю.
— Ты же на заводе работаешь…
— В гальванике! Мы там металлы покрываем.
— Не понял…
— Завтра увидишь!
***
На следующий день отец принес кулон на цепочке — прямоугольный, будто золотой. На одной стороне были выгравированы Телец и Дева, на другой — мелкая надпись:
*«Моей однокласснице Вере на Восьмое марта! Сергей.»*
Кулон сверкал, как настоящий. А когда мать завернула его в блестящую обертку, он и вовсе стал похож на драгоценность.
***
Седьмое марта. Уроки отменили. Сначала дети вручили подарок учительнице, та растрогалась. Потом мальчики начали дарить подарки девочкам.
Начался хаос. Мальчишки наперебой лезли к своим «избранницам». Сережа подошел к Вере Морозовой и, как учил отец, торжественно произнес:
— Вера, поздравляю с Восьмым марта! Может, однажды судьба сведет Тельца и Деву.
Сказав это, он быстро ретировался на место, даже не заметив, как задрожало сердце этой «некрасивой», как ему казалось, девочки.
Вскоре Веру перевели в другую школу.
***
Сергей открыл глаза. Белый потолок больничной палаты. Попытался пошевелить руками — двигалась только левая.
— Где я? — хрипло пробормотал.
Раздался стук костылей. К кровати подошел сосед, внимательно осмотрел его и сказал:
— Очухался? Ты в реанимации.
— Руки-ноги целы?
— Вроде да, — обрадовал тот. — Только весь в бинтах.
— И то хорошо…
Тут подошла медсестра:
— Как самочувствие?
— Что со мной? — ответил вопросом на вопрос.
— Жить будешь. Шрамы, конечно, останутся, — протянула телефон. — Мать просила позвонить, как очнешься.
— Сынок! — в трубке всхлипнул голос.
— Мам, все нормально, — Сергей старался говорить бодро. — Говорят, скоро выпишут.
— Я сейчас приду!
— Не переживай…
Он положил трубку, попытался улыбнуться медсестре:
— Спасибо.
— Тебя тут еще на три недели, не меньше, — ответила та.
— Что случилось? — поинтересовался сосед, когда медсестра ушла.
— Я спасатель. На заводе кислородные баллоны рванули… — Сергей закашлялся. — Мы первыми приехали. Пытались вытащить людей… Я последним выходил… Баллон взорвался прямо у двери. Дальше — темнота.
— Жестко…
— Сергей Козлов, — донеслось из коридора. — К тебе коллега.
Вошел дружище:
— Ну как, герой?
— Живой, — хрипло рассмеялся Сергей. — Только здороваться пока левой могу.
— Ладно, крепись!
— Что там на месте было?
— Мы тебя вытащили… Кровища… Врачи сразу забрали…
— Спасибо…
— Да брось! Нас еще к награде представят.
— Успею на вручение.
Коллега ушел, и вскоре зашел врач — мужчина лет сорока:
— Ну что, боец?
— Терпимо.
— Раз говоришь — значит, жить будешь. Сейчас осмотрю.
— Вы меня зашивали?
— Нет, Вера Владимировна. Она завтра дежурит.
***
Прошло два дня. Сергей уже мог вставать, но боль в правой руке и ногах была адской. Шрамов — десяток. В зеркале его ждало опухшее лицо с двумя свежими рубцами.
Сегодня должен был прийти тот самый врач, который пять часов сшивал его в операционной. Сергей волновался.
И вот она вошла. Молодая, стройная, в очках, которые не портили, а скорее дополняли ее лицо. Белый халат сидел идеально.
Сергею было двадцать семь. Был женат, но разошлись — бывшую не устраивала зарплата спасателя.
— Здравствуйте, — сказала врач, подходя к кровати.
— Это вы меня шили?
— Я, — улыбнулась. — Что-то не так?
— Давайте я вас осмотрю.
Она наклонилась… и тут он увидел кулон на ее шее.
— Вера Морозова?! — вырвалось у него.
Она пригляделась к его опухшему лицу.
— Извините… — пробормотала, не узнав.
— Я — Телец, — показал он на кулон.
— Сережа Козлов? — губы ее задрожали. — Ты… помнишь меня?
— Ну как же, Вера… — Он положил ладонь на ее руку, увидев слезы.
— Прости… — она вытерла глаза платком. — Не думала, что с
