– Мне такая дочь не нужна! – гаркнула Валентина Петровна, тряся смятой бумажкой. – Ты позорище на весь род! Как людям потом в глаза глядеть?
– Мам, угомонись, прошу, – молила Василиса, застыв в кухонном проеме с покрасневшими от слез глазами. – Поговорим как положено.
– О чем?! – голос матери заходился визгом. – Институт бросила, работу путную не сыщешь, а теперь еще и эта авантюра! С кем-то там связалась, позорище на весь подъезд!
Соседка тетя Шура из-за стенки осторожно высунулась в коридор, заслышав перепалку. Валентина Петровна метнула на нее гневный взгляд и вовсе пришла в ярость.
– Видишь?! Уже соседи уши развесили! – швырнула она бумажку на стол. – Двадцать пять лет жизни тебе отдала, все лучшее скармливала, а ты вот как мне отблагодарила!
Василиса подняла листок, дрожащими пальцами разравнивая сгибы. Заявление о браке. Ее заявление.
– Мамуль, но я ведь счастлива, – попыталась она достучаться. – Дмитрий порядочный человек, он меня любит…
– Порядочный?! – Валентина Петровна заломила руки, хохоча едко. – Разведенный с прицепом, без стабильной работы, на десяток лет старше! Альфонс самый натуральный!
– Неправда! Дима кормилец, у него СТО свое…
– Гараж, ты хотела сказать! – фыркнула мать. – И что, всю жизнь в бензине купаться будешь?
Василиса тяжело опустилась на табурет, ноги словно отказали. Она днями репетировала этот разговор, надеялась на поддержку. Все шло вкривь и вкось.
– Мам, я взрослая. Двадцать пять стукнуло.
– То-то же! – взвилась Валентина Петровна. – В твои годы я уже замуж за отцом твоим шла, на заводе горбатилась, квартиру выбивали. А ты что? Шляешься невесть где, невесть с кем!
– Папа тебя ведь тоже бросил, – не подумав вырвалось у Василисы, и она мгновенно пожалела.
Материнское лицо побелело от гнева.
– Как смеешь?! Отец твой в аварии погиб! Он нас не оставлял!
– Прости, не хотела…
– Хотела! – Валентина Петровна заходила по кухне, как львица в вольере. – Ты мою судьбу повторить решила? Всю жизнь одиночкой с детишкой таскаться? Твой-то Дмитрий одну семью уже развалил!
– Развелись по обоюдному. Не сложилось.
– Не сложилось! – мать села напротив, впившись взглядом. – А с тобой вдруг сложится? Ты врубаешься, во что лезешь? У него же дитя от первого брака! Алименты тянуть! А тебе какие объедки достанутся?
Василиса молча теребила виски. Голова гудела, внутри стояла каменная тяжесть. Она грезила, как мама порадуется ее счастью, станет вместе платье выбирать…
– А где ты его, к слову, выискала? – продолжала Валентина Петровна. – В какой подворотне познакомились?
– На дне рождения у Иры Беловой. Я ж тебе говорила?
– Ира Белова! – мать всплеснула руками. – Эта мотыга? Что уже третий брак намечает? Знакомства у тебя под стать!
– Мам, Ира-то тут при чем? Дима там случайно был, друг затащил…
– Случайно! Такие кавалеры не шатаются понахлыну. Охотятся специально на простушек вроде тебя.
Василиса вскочила.
– Прекрати! Ты ж его толком не знаешь, а уже суд вершишь!
– А зачем знать? – Валентина Петровна поднялась следом. – По твоей роже все видно. Ходишь как побитая, похудела, как щепка, синяки под глазами. Это твое счастье?
– Похудела от переживаний. Знала же, что ты штык поставишь.
– Еще как поставлю! Я тебя растила не для того, чтоб ты первому шалопаю жизнь у ног выкладывала!
В прихожей отрезал звонок. Обе замолчали, насторожившись.
– Он? – прошипела Валентина Петровна.
– Да, договорились.
– Ни коем! Не пущу в дом этого проходимца!
– Мам, ну хоть взгляни на него! Может, передумаешь.
– Ни за что!
Звонок повторился сильнее.
– Слиска, это я, – донесся из-за двери мужской голос.
Василиса смотрела на мать умоляюще.
– Мамуль, ну минутку всего…
Валентина Петровна помедлила, но любопытство победило.
– Пущай войдет. Но на пять минут! И чтоб нога его больше сюда не ступала!
Василиса распахнула дверь. На пороге стоял крупный мужчина лет тридцати пяти, темноволосый, с тенью усталости под глазами. В руках – бук
Валентина Петровна, прислушиваясь к тиканью часов в зале и тихому шуму ночного города за окном, мысленно повторяла имя Алексея и слова дочери, пока за окном не забрезжил рассвет, оставляя её с тяжёлым чувством ненадёжной надежды и стальным решением защищать Катю, что бы ни принёс этот новый день и её дочерин нежданный жених.
