Я смотрел на авиабилеты с оцепенением.
«Один билет в бизнес-класс… для Артёма. Один для его мамы, Галины Петровны. Три экономных… для меня и детей.»
Сначала я думал, что это ошибка. Может, он не туда нажал. Может, авиакомпания напутала. Но нет — когда я спросил Артёма, он только улыбнулся, будто так и надо.
«Дорогой, у мамы спина болит, — сказал он. — Да и ей одной скучно будет. А вам в экономе нормально, всего-то восемь часов лететь!»
Я открыл рот, но слов не нашлось. Мы копили на эту поездку в Санкт-Петербург несколько месяцев. Это должен был быть сказочный отдых — первый заграничный с нашими детьми, Алисой (6) и Максимом (9). И вот теперь нас разделили?
Взглянул на детей. Они были слишком заняты, обсуждали Петропавловскую крепость и разводные мосты, чтобы заметить моё потрясение. Я сглотнул ком в горле и сделал вид, что всё в порядке.
«Ладно, — тихо ответил я. — Раз решил, значит, так надо.»
Самолёт был забит под завязку. В экономе было тесно, Алиса уснула у меня на коленях, а Максим ёрзал у окна. А тем временем я представлял, как Артём там, впереди, потягивает шампанское с матерью, развалившись в удобном кресле, в наушниках с шумоподавлением.
Я чувствовал себя мелко. Не только физически — морально. Забытым. Как будто меня не спросили.
Когда мы приземлились, Артём встретил нас у багажной ленты, свежий и довольный.
«Ну что, терпимо было?» — спросил он, протягивая мне чуть тёплый кофе, словно это что-то компенсировало.
Я не стал затевать ссору в аэропорту, особенно при детях, поэтому просто кивнул. Но внутри что-то перевернулось.
Остаток поездки прошёл в неловкости.
Артём с матерью пропадали в ресторанах и антикварных лавках, а я водил детей по музеям и паркам. Сначала пытался их звать с собой.
«Сегодня идём в Эрмитаж — присоединяйтесь?»
«Ой, милый, мы уже забронировали столик в „Астории“, — отвечала Галина Петровна, потрепав меня по руке, будто я не муж её сына, а обслуживающий персонал.
А Артём? Он только пожимал плечами.
«Пусть мама отдохнёт. Вы с детьми развлекаетесь, а мы по-своему.»
По-своему? Разве это не семейный отдых?
Я начал вести дневник, записывая каждый раз, когда чувствовал себя лишним. Каждое решение, принятое без меня. Каждое замечание Галины Петровны о том, как я воспитываю детей. Каждый миг, когда я ощущал себя не мужем и отцом, а приставленной нянькой.
На обратном пути Артём с матерью снова устроились в бизнес-классе. Я даже не спрашивал — просто улыбнулся стюардессе, сел с детьми и позволил тишине между нами сказать больше, чем любые слова.
Но посреди полёта случилось ЧП. Максима укачало. Самолёт трясло, и его вырвало прямо на себя и на сиденье.
Я лихорадочно искал салфетки, Алиса расплакалась от запаха. Одной рукой я держал пакет, другой тер Максиму спину, а голосом пытался успокоить дочь.
Стюардесса помогла, но уборка заняла время. Глаза щипало от усталости, на рубашке расплылись пятна от сока и чего-то ещё, в чём я не хотел разбираться.
И тут я заметил Артёма. Он заглянул за занавеску, разделяющую классы, увидел хаос… и медленно отступил.
Ни слова. Ни попытки помочь. Просто развернулся и ушёл.
И в тот момент я понял.
Дело не в отпуске. Дело — в приоритетах.
Дома Артём взахлёб рассказывал, как «классно» провёл время. Выложил фото ужинов с матерью, подписав: «Семья — это главное». Ни одного снимка с детьми или со мной.
Сначала я промолчал. Мне нужно было время. Чтобы подумать. Чтобы остыть.
А потом в субботу утром я сел напротив него на кухне.
«Артём, — сказал я. — Ты вообще понимаешь, что сделал?»
Он отвлёкся от телефона, смущённый.
«О чём ты?»
Я протянул ему дневник. Страница за страницей — обиды, ощущение ненужности, тяжёлая работа, пока он наслаждался комфортом. Он медленно листал, хмурясь.
«Я не хотел тебя обидеть, — наконец выдавил он. — Просто хотел, чтобы маме было удобно…»
«А я? — спросил я. — А дети? А то, что я один справлялся, пока ты там вино потягивал?»
Долгая тишина.
«Я думал… тебе всё равно. Ты же не говорил.»
Я тихо рассмеялся. Не от веселья — от непонимания.
«Артём, меня не должны просить, чтобы считаться.»
Он потупил взгляд, и по лицу разлилось стыдливое понимание.
«Ты прав. Я был эгоистом. Раньше не видел, но теперь осознаю.»
Я не ответил сразу. Хотел поверить — но слова значат меньше, чем поступки.
Через пару недель Артём меня удивил. Он снял домик в Карелии — только для нас двоих. Договорился, чтобы его сестра посидела с детьми, продумал маршруты и даже написал письмо от руки:
«Хочу научиться отдыхать с тобой. Без лишних глаз. Без бизнеса, без экоИ когда мы сидели у костра под звёздным небом, я впервые за долгое время почувствовал, что он действительно меня слышит.
