Голод сыпал в животе, будто голодный бродячий пёс, а руки начали отмерзать.
Город окутал леденящий холод, тот самый, что не согнешь ни шарфом, ни засунув руки в карманы. Он проникал в кости и напоминал, что ты одна, без крыши над головой, без еды без когонибудь.
Я была голодна.
Не просто «не елa пару часов», а такая голодная пустота, что живёт в теле несколько дней подряд. Живой урчание желудка, голова кружится, когда резко наклоняешься. Настоящая, болезненная голодная нужда.
Больше двух суток я не пробовала ни крошки. Пила лишь немного воды из общественного фонтанчика и откусила крошку старого хлеба, подаренного мне случайной женщиной. Обувь порвана, одежда грязна, волосы растрёпаны, словно я сражалась с ветром.
Шагала по проспекту, где росли изысканные рестораны. Тёплое освещение, мягкая музыка, смех гостей всё это казалось чужим миром. За стеклянными витринами семьи поднимали бокалы, пары улыбались, дети игралут вилками, будто ничто не могло им навредить.
А я я просто умирала от желания к куску хлеба.
Обойдя несколько кварталов, я зашла в ресторан, откуда доносился аромат блаженства. Запах жареного мяса, горячего риса и тающего масла заставил меня слюни извести. Столы были заняты, но меня никто сначала не заметил. Я заметила стол, который только что убрали, и на нём ещё лежали остатки еды сердце сразу подпрыгнуло.
Я прошла тихо, не глядя ни на кого. Села, будто клиентка, будто имею право находиться здесь. И, не раздумывая, схватила жёсткий кусок хлеба из корзины и приняла его в рот. Он был холоден, но для меня стал деликатесом.
В пальцах, дрожащих от холода, я проложила к себе несколько холодных картофелин и попыталась сдержать слёзы. Затем последовал почти сухой кусок мяса, который я жевала медленно, словно это был последний укус в жизни. Как только я начала немного расслабляться, гортанью пронзила тяжёлая мужская голосовая реплика:
Эй. Ты не можешь так делать.
Я замерла. С трудом проглотила и опустила взгляд.
Передо мной стоял высокий мужчина в безупречном тёмном костюме. Его ботинки блестели, словно зеркала, а галстук идеально ложился на белую рубашку. Он явно не был официантом и даже не выглядел обычным посетителем.
Я прошу прощения, сэр, пробормотала я, лицо раскалилось от стыда. Просто я была голодна
Я попыталась проскользнуть кусок картофеля в карман, как будто так спасу себя от унижения. Он молчал, лишь наблюдал, будто не зная, рассердиться или пожалеть меня.
Иди со мной, наконец приказал он.
Я отступила на шаг.
Я ничего не вору, умоляла я. Позвольте закончить, и я уйду. Клянусь, не устрою скандал.
Я чувствовала себя крошечной, разбитой, невидимой. Как будто я вовсе не принадлежу этому месту, а лишь назойливая тень.
Но вместо того, чтобы выгнать меня, он поднял руку, дал сигнал официанту и сел за стол в глубине зала.
Я стояла, не понимая, что происходит. Спустя несколько минут к нам подошёл официант с подносом, поставив передо мной парящий паром блюдо: воздушный рис, сочное мясо, паровые овощи, горячий кусок хлеба и большой стакан молока.
Это для меня? спросила я дрожащим голосом.
Да, ответил официант, улыбаясь.
Я подняла глаза и увидела того мужчину, наблюдающего за мной со своего места. В его взгляде не было насмешки, не было жалости, лишь странное спокойствие.
Я подошла к нему, ноги словно желе.
Почему вы мне дали еду? прошептала я.
Он снял пиджак и бросил его на стул, как будто снимает невидимую броню.
Потому что никто не должен искать себе пищу в остатках, сказал он твёрдо. Ешь спокойно. Я владелец этого заведения, и отныне здесь каждый будет находить тарелку, ждёт тебя.
Я осталась безмолвной. Слёзы обожгли глаза. Я плакала не только от голода, но и от стыда, усталости, унижения, от чувства меньше остальных и от облегчения, что ктото впервые понастоящему меня увидел.
Я вернулась на следующий день.
И на очередной.
И на ещё один.
Каждый раз официант встречал меня улыбкой, будто я постоянный клиент. Я садилась за тот же стол, молча ела, а закончив, аккуратно складывала салфетки.
Однажды вечером снова появился тот мужчина в костюме и пригласил меня присесть рядом. Сначала я колебалась, но его голос дарил уверенность.
Как тебя зовут? спросил он.
Люсия, тихо ответила я.
Сколько тебе? он уточнил.
Семнадцать, произнесла я.
Он кивнул, больше вопросов не задавал.
Через некоторое время он сказал:
Ты голодна, да. Но не только от еды.
Я посмотрела на него в замешательстве.
Тебе нужен уважительный взгляд, достоинство, ктото, кто спросит, как ты, а не будет видеть тебя лишь как мусор на улице.
Я не могла сразу ответить, но он был прав.
Что случилось с семьёй? спросил он.
Мама умерла от болезни. Папа ушёл к другой, не вернулся. Оставила меня одна. Выгоняют из дома, куда идти, нет. ответила я.
А школа? он продолжил.
Я бросила её во втором классе. Стыдно было идти в грязной одежде. Учителя считали меня странной, одноклассники оскорбляли. призналась я.
Он снова кивнул.
Тебе не жалость нужна, а возможность.
Он достал из пиджака визитку и протянул её.
Завтра иди по этому адресу. Там центр подготовки для молодых, как ты. Мы даём еду, одежду и, главное, навыки. Хочу, чтобы ты пошла.
Зачем вы так делаете? спросила я, слёзы блестели в глазах.
Потому что в детстве я тоже питался остатками. Мне ктото протянул руку. Теперь я делаю то же. сказал он.
Годы прошли. Я поступила в центр, о котором он говорил. Научилась готовить, свободно читать, пользоваться компьютером. Мне предоставили тёплую кровать, занятия по самооценке, психолога, который показал, что я не хуже никого.
Сейчас мне двадцать три года.
Я работаю управляющей кухни в том же ресторане, где всё началось. Волосы чисты, форма выглажена, ботинки надёжны. Я слежу, чтобы каждый нуждающийся получал горячую порцию. Иногда приходят дети, пенсионеры, беременные все они голодны не только хлебом, но и вниманием.
И каждый раз, когда они входят, я улыбаюсь и говорю:
Ешь спокойно. Здесь не судят. Здесь кормят.
Тот мужчина в костюме сейчас появляется время от времени. Он уже не так туго завязывает галстук. Приветствует меня подмигиванием, а иногда мы вместе пьём кофе после смены.
Я знал, что ты добьёшься многого, сказал он однажды вечером.
Вы помогли мне начать, ответила я, а всё остальное я сделала из голода.
Он рассмеялся.
Люди недооценивают силу голода. Он не только разрушает, но и толкает вперёд.
И я это хорошо знала.
Моя история началась среди остатков. А теперь я готовлю надежды.
