Я стоял в гостиной, сжимая кулаки, когда Светлана, моя единственная дочь, вошла в квартиру со своим женихом. Лицо её было напряжённым, глаза полны обиды и разочарования. Казалось, я знал каждую её эмоцию, но в тот вечер взгляд её был чужим — холодным, будто передо мной стояла не родная кровиночка, а строгая незнакомка.
— Папа, ты должен понять, — голос её дрожал, но не от слёз, а от злости. — Это самый важный день в моей жизни. Как ты можешь мне отказать?
Я молчал. Где-то внутри всё сжалось, будто оборвалось. Я искренне хотел помочь… но не мог.
— Светочка… — прорычал я. — Ты же знаешь, как мне тяжело. Пенсия — копейки, еле на хлеб хватает. Откуда я возьму такие деньги?
Она вспыхнула, как спичка.
— Не можешь? А куда делись все твои накопления? Где деньги, которые ты копил с моего детства? Ты хоть раз думал о моём будущем?
Светлана и её жених — Дмитрий — задумали шикарную свадьбу. Ресторан в центре Москвы, банкет на сотню гостей, платье за полмиллиона рублей, оркестр, оператор, фотограф… Их мечта. Но не моя. И не по моим силам.
— Света… Я всю жизнь работал ради тебя. Когда мать умерла, тебе было восемь. Я один тянул тебя — без выходных, без поддержки. Всё ради тебя.
— А теперь ты отказал мне. В самый важный момент, — холодно бросила она. — Спасибо, папа. Я всё поняла.
После этого она перестала звонить. Я писал, набирал номер — тишина. В ответ — редкие сухие смс, без знаков, без души.
А потом настал тот день. Меня не позвали. Узнал от соседа, который показал фото из соцсетей. Роскошное платье, воздушные шары, толпа гостей, смех. А я… сидел дома. В старом свитере, перед остывшим чаем.
Смотрел на снимки, и сердце скручивалось в узел. Не от зависти. От боли. Оттого, что я, отдавший ей всё, оказался ненужным. Лишь за одно: «Прости, не могу».
Вспоминал, как не спал ночами, когда она болела. Как подрабатывал, чтобы купить ей новые сапоги. Как копил на её курсы. Как отказывал себе в лекарствах, но водил её в цирк. А теперь — я лишний. Отец, который не смог оплатить банкет, — уже не отец.
Дмитрий тоже пропал. Ни звонка, ни слова. Будто я — пятно на их новом, нарядном счастье.
Прошёл год. Я всё так же один. Иногда вижу их в городе — Светлана с мужем, сияет. И хочется подойти. Просто сказать: «Я люблю тебя. Я тут». Но боюсь её взгляда. Потому что однажды он уже разорвал меня на части. Потому что не уверен — переживу ли ещё раз.
Я знаю: деньги — не главное. Но, видимо, для неё они важнее всего. И до сих пор не понимаю — почему одно «нет» перечеркнуло двадцать пять лет «да»?
Мне говорят: «Она одумается». А если нет? Если навсегда останется убеждена, что я её предал?
Не знаю, сколько мне отмерено. Но знаю точно: я никогда не перестану её любить. Даже если она больше не хочет быть моей дочерью.
Но по ночам, ворочаясь в постели, всё чаще спрашиваю себя: а любовь отца — это дар навеки? Или и её можно убить чьим-то равнодушием?