Эпизод 1
Есть вещи, которые замечаешь, только когда смотришь слишком пристально или когда что-то отказывается смотреть в ответ. В моем случае всё началось с того, чего я не увидела.
Тени.
Тени моей дочери.
Её не было.
И она так и не вернулась.
Её зовут Надя. Ей двенадцать. Она обожает абрикосы, математику и разучивает тикток-танцы перед треснувшим зеркалом в ванной. Первые двенадцать лет Надя была самой жизнью растрёпанные косички, грязные носки, вечно напевающая какую-то фальшивую песенку.
До трёх недель назад.
Именно тогда она начала возвращаться домой ровно в час ночи.
В первую ночь я чуть не упала в обморок, когда входная дверь скрипнула так поздно. Я уснула на диване, дожидаясь её после факультативов. Она должна была быть дома к семи вечера. Когда пробило десять, я обзвонила школу, её подруг, репетитора никто её не видел.
А потом, в час ночи, она вошла.
Спокойная. Слишком спокойная.
Я вскочила.
«Надя! Где ты была? Я»
Но она медленно подняла руку и сказала:
«Не волнуйся, я в порядке.»
Вот и всё.
Ни слёз.
Ни извинений.
Ни страха.
Она прошла прямо в свою комнату и заперлась.
Я долго смотрела в пол. Что-то было не так. Воздух, принесённый ею, был ледяным, будто из морозилки. Свет в коридоре мигнул и снова загорелся. Я убедила себя, что просто параноик. Подростки в её возрасте бывают странными, правда?
Ошибка.
На следующую ночь то же самое. Она вернулась только в час. И снова вошла, будто жила в другом часовом поясе, без объяснений. Те же слова. Тот же тон.
Но в этот раз я заметила.
Она прошла мимо настольной лампы и её тени не было.
Её просто не существовало.
Ни силуэта.
Ни очертаний.
Ничего.
Я подумала, что мне мерещится. Включила все лампы в доме и заставила её встать под ними. Ничего. Свет падал на её лицо, но пол за ней оставался пустым. Она заметила, что я смотрю.
«Что, мам?» спросила она.
Я моргнула. «Ничего. Просто устала.»
Она кивнула и ушла.
А я смотрела, как она удаляется. Её тело двигалось но тень не следовала за ней.
На следующий день я позвонила в школу и спросила, почему её отпускают так поздно. Женщина на том конце провода замешкалась. Потом сказала:
«Ваша дочь не появлялась в школе с последней контрольной больше трёх недель назад. Мы отправляли вам уведомления, но вы не отвечали.»
Моё сердце остановилось.
«Но она уходит каждое утро,» прошептала я. «Надевает форму. Берёт бутылку воды.»
Я проверила холодильник после звонка. Бутылка стояла на месте. Нетронутая. Как в день той самой контрольной.
Этой ночью я не спала.
Выключила все свет. Села у окна в гостиной. И ждала.
Ровно в час ночи калитка открылась сама.
И она вошла.
Надя. Но не Надя.
Снаружи та же. Но её глаза больше не моргали. Дыхание было неровным. Она посмотрела на меня и наклонила голову.
«Почему ты не спишь, мама?» спросила она.
Я сделала вид, что улыбаюсь. «Ждала тебя.»
А потом сказала то, что не планировала:
«Где твоя тень?»
Она улыбнулась.
Но не губами чем-то холоднее.
«Осталась позади.»
И прошла мимо.
Но я клянусь когда она шла мимо зеркала, на секунду что-то отразилось.
Что-то выше её.
Что-то с глазами слишком большими и улыбкой слишком тонкой.
Я отвернулась, сердце колотилось, руки дрожали.
Теперь она в своей комнате.
Спит в своей кровати.
Дышит.
Тихо. Спокойно.
Но её тень
Настоящая тень?
Я думаю, она всё ещё снаружи.
И ждёт, чтобы войти.
Эпизод 2: То, что ползёт под дверью
С тех пор, как Надя «вернулась», дом дышит иначе.
Днём всё как обычно.
Надя встаёт, садится завтракать, но не ест. Просто водит ложкой по тарелке.
Делает вид, что листает тетради. Иногда тихо напевает песни, которых я никогда не слышала. Слова не на любом языке, который я знаю.
А вечером она просто исчезает.
Не говорит, куда идёт. Не спрашивает разрешения.
Дверь открывается и закрывается сама в 18:45. Ни минутой раньше. Ни секундой позже.
А я остаюсь здесь жду. В темноте. Одна.
С вопросом, который становится всё страшнее:
Эта штука действительно моя дочь?
Я начала замечать мелочи.
Стены, например, дышат.
По крайней мере, когда Надя дома.
Трещины на потолке расширяются, будто растягиваются от её присутствия.
А цветы те, что я годами выращивала вянут только в её комнате.
Будто что-то невидимое касается их каждую ночь.
Однажды я встала попить.
Прошла мимо её комнаты. Дверь была приоткрыта.
Она не спала.
Сидела на краю кровати, спиной ко мне.
Напевала ту бессловесную песню.
Расчёсывала волосы кукле без глаз.
А на стене, прямо за ней, была тень.
Но не её.
Выше. Тоньше. Двигалась раньше, чем она.
Будто это тень вела её, а не наоборот.
Я бросилась в свою комнату. Закрыла дверь.
Подперла стулом.
Молилась.
Но Бог не отвечает, когда зло вошло добровольно.
На следующий день я сделала отчаянное.
Сравнила последнее фото Нади и сделанное месяц назад.
И увидела.
Глаза.
У прежней Нади карие.
У нынешней серо-зелёные, как болотная вода.
А потом заметила ещё кое-что.
Зрачки не круглые. Вертикальные. Как у кошки. Или змеи.
Этой ночью я рассыпала муку на полу в коридоре.
Ловушка.
Простая.
В час ночи услышала, как открывается дверь.
Тихие шаги.
А потом пауза.
Я притворилась спящей, но приоткрыла один глаз.
Надя стояла в дверях моей комнаты.
Не говорила ни слова.
Не двигалась.
А потом я увидела, как что-то шевелится у её ног.
На муке не было человеческих следов.
Т
