Моя кошка Марфушка весь день не выходила с кухни, сидела на газовой плите и жалобно мяукала. Лишь к вечеру я поняла причину её странного поведения — и у меня кровь застыла в жилах.
С утра она вела себя не как обычно. Вместо того чтобы дремать на подоконнике или лениво мурлыкать в кресле, она металась по кухне, будто её что-то гнало.
Весь день она не покидала плиту. То громко кричала, то вдруг шипела, уставившись в пустоту за моей спиной. Я брала её на руки, выносила в коридор, но стоило мне отвлечься — она уже сидела на своём месте, сверкая зелёными глазами, словно пытаясь до меня докричаться.
Я подумала — может, голодная? Насыпала корм «Вискас», достала её любимую тушёнку, но Марфушка даже не притронулась. Странно. Она никогда не отказывалась от еды.
К вечеру мне стало плохо. Голова кружилась, в глазах плыло, в животе подкатывала тошнота. Списывала на усталость, на магнитные бури. Но кошка нервничала ещё сильнее — носилась по кухне, снова запрыгивала на плиту, орала так, что у меня звенело в ушах.
И только когда зашёл сосед дядя Вова за молотком, он сморщился и хмыкнул:
— У тебя тут газом воняет, как в подземелье.
Вызвали аварийку. Оказалось, за плитой лопнула труба — угарный газ медленно травил меня весь день. Симптомы, которые я считала простой слабостью, были отравлением.
До сих пор мороз по коже, когда вспоминаю. Марфушка знала с самого начала. Её крики, шипение, взгляд — она пыталась спасти меня.
В больнице сказали — повезло. Теперь, если кошка ведёт себя странно, я сначала проверяю, всё ли в порядке.
В тот день эта пушистая бестия вырвала меня из лап смерти.
