«Машина моя, и я решаю, кому её давать!» — заявила свекровь.
Мы с мужем, Артёмом, молодая семья, поженились всего три года назад. Живём в маленьком городке под Ростовом-на-Дону, где каждая копейка на вес золота. Взяли ипотеку на квартиру и теперь из кожи вон лезем, чтобы её выплачивать, экономя на всём. Жизнь была бы проще, если бы не ошибка, которую Артём совершил до свадьбы. Вместе с матерью, Галитьевной, он купил машину, вложив в неё почти все свои сбережения. Автомобиль оформили на неё, а она клятвенно обещала, что всегда будет давать нам его по первой просьбе. Но слова её оказались пустыми, а мы попали в кабалу, из которой никак не можем вырваться.
Каждый раз, когда нам нужна машина, Галитьевна придумывает сто причин отказать. То уехала к сестре в Каменск-Шахтинский, то на дачу, то вдруг «вспоминает», что отвезла машину в сервис и не соизволила нас предупредить. «Транспорта хватает, езжайте на автобусе!» — бросает она, хотя мы просим машину за неделю, а то и раньше. Если чудом удаётся её заполучить, свекровь не даёт покоя звонками: «Где вы? Когда вернёте? Почему так долго?» Не потому, что автомобиль ей срочно нужен — ей просто спокойнее, когда он стоит под её окном. Это не помощь, а унижение, и каждый такой случай режет сердце, как стекло.
При этом Галитьевна не стесняется вымогать у нас деньги на обслуживание машины. «Раз пользуетесь — платите!» — заявляет она. Страховка, ремонт, зимняя резина — всё за наш счёт. Мы с Артёомом вбухали в эту машину больше, чем она стоит, но прав на неё не имеем. Я предлагала мужу перестать платить и начать копить на своё авто. Если уж свекрови так дорога её ласточка — пусть сама её содержит! Но Артём колебался, боялся конфликта с матерью. Я видела, как он мучился, разрываясь между мной и её прихотями, и это только подливало масла в огонь.
Недавно наши дела немного улучшились, и мы задумали сделать ремонт. Ничего особенного — освежить стены и поменять пол. Чтобы сэкономить на доставке, хотели съездить за стройматериалами на машине свекрови. Как обычно, предупредили заранее. Приезжаем — а машины нет. Галитьевна исчезла, укатила к подруге в Шахты. Артём не сдержался. Позвонил ей и впервые наорал: «Ты снова нас подвела! Сколько можно?!» В ответ свекровь взорвалась: «Машина моя, и я решаю, кому её давать! Вы не вправе мне указывать! А платить обязаны — раз пользуетесь!» Её слова резанули, как нож. Но в тот момент что-то сломалось в Артёме. Он холодно бросил: «Больше ни полушки не получишь».
Пришло время менять резину. Как по расписанию, Галитьевна позвонила с требованием денег. Артём напомнил её же слова: «Твоя машина — твои и хлопоты». Она завизжала, обвиняя нас в чёрной неблагодарности, но муж просто бросил трубку. Впервые он дал ей место, и я почувствовала облегчение. Теперь мы наконец-то сможем копить на свою машину, не спонсируя чужую. Но радость омрачает горечь: Артём поссорился с матерью, и эта трещина в отношениях ранит. Я ненавижу ссоры, но разве можно терпеть её эгоизм вечно?
Сердце сжимается от несправедливости. Мы с Артёмом работаем до седьмого пота, чтобы выплатить ипотеку, строим свою жизнь, а свекровь видит в нас только дойную корову для своей машины. Её обещания оказались ложью, её забота — фарсом. Я устала чувствовать себя должницей за то, что нам никогда не принадлежало. Артём сделал шаг к нашей свободе, но я боюсь, что эта ссора с Галитьевной — лишь начало. Она не из тех, кто сдаётся, и её слова «машина моя» до сих пор звучат в голове, как угроза. Но я клянусь: мы выберемся из этой кабалы, даже если придётся пройти сквозь ад. Наша семья заслуживает лучшего, и я не позволю свекрови украсть у нас будущее.
