**Дневниковая запись**
Моя мать и сестра видели во мне только кошелек они никогда по-настоящему не интересовались мной.
Я вырос в семье, которая мало походила на дом. Нас было трое: мать, старшая сестра и я. Отец? Призрак прошлого, просто имя в свидетельстве о рождении. Я его не знал, а любая попытка заговорить о нем встречалась матерью с раздражением, словно само его существование было запретной темой.
Так и жили мы втроем я, мать и сестра, Алевтина. Она была старше меня на пять лет, но по ощущениям роли были перевернуты: я был взрослее и ответственнее, а она избалованной принцессой нашего дома.
Мать обожала ее. Алевтина получала лучшую одежду, дорогие подарки, все, что пожелает. Я же довольствовался ее поношенными вещами, растянутыми и часто мне не по размеру. До сих пор помню эти свитера с длинными рукавами, которые мать небрежно подворачивала, бросая: *«Сойдет еще на год-два»*.
Еда? Если Алевтина хотела добавки, ей накладывали без лишних слов. Если просил я, мне напоминали, скольким мать уже ради нас жертвует.
Дни рождения, Новый год для меня их будто не существовало. Ни подарков, ни теплых слов. Только вздохи матери, напоминавшие, что я лишняя ноша на ее уставших плечах.
Я понял одну вещь: для нее я не был ребенком. Я был обузой.
**День, когда я стал их банкоматом**
К шестнадцати годам я уже знал: помощи ждать неоткуда. Мать и Алевтина были неразлучны, а я чужой.
Я начал работать. После школы, по выходным где только мог. Разносил газеты на рассвете, мыл столы в кафе, таскал коробки в магазине.
И, несмотря на усталость, я гордился. Впервые у меня были свои деньги.
Но для матери это значило иное.
Значит, теперь ты зарабатываешь? спросила она однажды вечером с неестественной улыбкой.
Я кивнул, не подозревая, что будет дальше.
Она положила руку на мое плечо.
Пора тебе помогать с расходами.
Под «расходами» подразумевались она и Алевтина.
Сестра даже не думала искать работу. Зачем? Кто-то всегда о ней заботился сначала мать, теперь моя очередь.
**Бегство было единственным выходом**
После школы я понял: надо уезжать.
В нашем городе был институт, но я специально выбрал вуз за сотни километров. Дело было не в учебе в выживании.
Когда я сообщил матери о переезде, ее взгляд стал ледяным.
Ты нас бросаешь? После всего, что я для тебя сделала?
Я едва не рассмеялся.
Я снял крошечную комнату в общежитии. Впервые в жизни почувствовал, что такое свобода. Продолжал подрабатывать грузчиком на вокзале. Усталость была адской, но платили хорошо. Наконец-то я мог купить нормальную одежду, позволить себе кофе без чувства вины.
Мать и Алевтина? Ни разу не позвонили.
Не спросили, как я, хватает ли денег на еду, тяжело ли одному.
Когда я приехал на каникулы, первыми словами матери были не «Как ты?» или «Мы скучали».
Она окинула меня оценивающим взглядом и бросила:
Похоже, теперь у тебя есть деньги.
Это не был вопрос. Это был упрек.
С тех пор каждый визит превращался в торг. Им нужны были деньги. Алевтина требовала новый телефон, новую одежду. Они не просили они требовали.
Когда я предложил сестре найти работу, она фыркнула:
Я? Работать? Ты серьезно?
**Наследство, которое все изменило**
После института я устроился на стабильную работу. А потом случилось неожиданное: компания предоставила мне служебную квартиру.
Не дворец, но свое пространство.
Когда мать и Алевтина узнали, их ярости не было предела.
У тебя квартира?! И ты нам ничего не дал?!
Я пытался объяснить, что жилье выделил работодатель. Они не слушали.
Потом судьба нанесла последний удар.
Умер дед мамин отец.
Мы не были близки, но он единственный в семье относился ко мне с уважением.
Когда нотариус зачитал завещание, я не поверил своим ушам.
Он оставил мне дом и землю.
Узнав об этом, мать и Алевтина взбесились.
Это несправедливо! кричала сестра. У меня ребенок! Мне нужен этот дом!
За эти годы она успела выйти замуж, родить и развестись. Теперь требовала, чтобы я продал наследство и отдал ей деньги.
Но решение я уже принял.
Когда я объявил им об этом, разразился скандал.
Мать назвала меня эгоистом.
Алевтина рыдала, обвиняла в черной неблагодарности.
Я дождался, пока они выдохнутся, и спокойно сказал:
Я продам дом. Но на эти деньги куплю квартиру побольше. Потому что я женат. И у нас будет ребенок.
Тишина.
Они не обрадовались за меня. Не спросили о семье.
Их волновало только одно: они не получили желаемого.
Это был наш последний разговор.
**Семья, которую я выбрал**
Я продал дом и купил просторную квартиру.
Мать и Алевтина?
Они так и не увидели моего сына. Даже не попытались.
Но знаете что?
Я по ним не скучаю.
Впервые в жизни я знаю, что такое настоящая семья.
И я никогда не позволю своему ребенку пережить то, через что прошел я.
**Урок:** Кровь не вода, но и не оправдание для зла. Настоящая семья та, где тебя любят, а не используют.
