Моя мать родом из Воронежа, а если точнее — из села Синие Горы. С детства я был очень привязан к дедушке, её отцу. Он брал меня с собой повсюду, даже на работу. Я любил слушать его рассказы о пережитом, о случаях, которые с ним приключались за долгие годы.
Как-то раз я спросил, видел ли он домовых. Он ответил, что нет, но вот ведьм и даже оборотней встречал. Я не знал, кто такие оборотни, и попросил объяснить. Дедушка сказал, что это колдуны, умеющие превращаться в любых животных и даже летать.
Он поведал, что после службы в армии работал сторожем на кукурузных полях возле Синих Гор. Его обязанностью было следить, чтобы урожай не украли. Как-то ночью, ближе к девяти, он пришёл на поле и сразу почувствовал неладное. Воздух был ледяным, а свет полной луны окутывал всё странным сиянием.
По обыкновению, дед начал обходить участок. После полуночи он сел на стул, но усталость взяла верх, и его стало клонить в сон. В тот момент он понял — что-то нехорошее должно произойти. По спине пробежали мурашки, будто незримое существо приближалось.
Внезапно послышались шаги среди кукурузы, будто кто-то бродил по полю. Дед схватил ружьё — он умел обращаться с оружием после армии, а в те времена каждый сам заботился о своей безопасности. Нацелив ствол в темноту, он крикнул: «Кто здесь?» В ответ раздался лишь смех, который то приближался, то удалялся.
Собравшись с духом, он вошёл в поле, держа ружьё наготове. Вдруг из зарослей выскочил кабан и помчался прочь. Дед решил, что это обычный зверь, и бросился за ним. Но когда он уже почти схватил его за хвост, кабан встал на задние лапы и побежал дальше. Дед замер, не веря своим глазам.
Он навёл ружьё, но прежде чем выстрелить, у животного из спины выросли крылья, и с хохотом оно взмыло в небо. Страх сковал деда. Ружьё выпало из рук и ударило его по ногам. Боль вернула его в чувства. Он перекрестился, подхватил оружие и бросился бежать домой, всё ещё в потрясении.
Он говорил, что до этого лишь слышал об оборотнях, но не верил, что столкнётся с ними лицом к лицу. Даже сейчас, когда он вспоминает об этом, у него мурашки по коже. А я верю ему — ведь когда он рассказывает, его взгляд становится absentным, будто он снова переживает ту ночь.
